Подготовка экспедиции
Почти во всей Ариаде царила ночь, а в городе Октавия уже час как встало солнце. Леонард ди Октавия Турарий или попросту Леон Турарий – самый известный техномаг и изобретатель во всей Ариаде, проснувшийся час назад именно от ярких солнечных лучей, бьющих прямо в окно, сидел за столом и рисовал чертёж. Иногда он переходил за соседний стол, где лежала заготовка зачарованного двигателя, и приделывал к ней новые детали. Рабочий комбинезон Леона вовсю пропах машинным маслом, а защитные очки, которые Леон не менял годами, были покрыты тёмными пятнышками – следами искр, попавших на них. Такие же пятнышки, только покрупнее, встречались и на титанопластмассовом нагруднике Леона. Взъерошенные длинные серые волосы Леона развевались под утренним ветром – изобретатель всегда сидел под открытым окном.
На этот день у него имелось множество планов.
Сперва, – подумал Леон, – нужно будет доработать модель геликоптера. Это будет посложнее так называемых «продвинутых» големов, но летательное устройство, способное полностью заменить танинов, того стоит.
Продвинутые самообучающиеся големы, обладающие лингвистическими способностями, были последним его увлечением: некоторые из них настолько походили на людей, что многие не могли распознать оживлённые машины.
Теперь же Леон занимался геликоптерами – летающими машинами. Пока что получалось не очень: дальность полёта была маловата, да и в воздухе они держались похуже тех же танинов.
Но ничего, – размышлял изобретатель, – сейчас я опробую одну интересную идейку…
Но едва Леон уселся за свои чертежи, как у него загорелся мадаббар. Дотронувшись до хрустального шара, маг-изобретатель увидел лицо паладина Маркуса Антония.
– Приветствую вас, Леон!
– Господин Антоний! Рад вас видеть!
– Леон, прибыли представители паладинов из Гиперборея, – паладин сразу перешёл к делу. – Они сообщили, что намечается новая Всемирная Война. И Альянсу понадобятся ваши новые изобретения.
– Что?! Война? – несмотря на то, что Леон активно сотрудничал с военными, в возможность мировой войны он не верил, подозревая ариадские власти в явной паранойе. – Не думаете же вы, что эта масхонская интервенция в Гиперборее может превратиться в настоящую войну Масхона со всеми?
Однако Антоний не разделял весёлости Леона.