София, услышав крики невестки, бросилась на помощь, принялась барабанить в дверь уборной и звать Люси, но услышала только, что девушке плохо.
– Душечка, открой! Что с тобой?
Люси не могла ответить с той стороны двери. Её ужасно тошнило.
София начала понимать, что происходит, и побежала вниз звать доктора. Она была счастлива своей догадке.
– Господи, ты услышал мою молитву! Спасибо тебе, Господи! Племянник!
Тем же вечером Люси лежала на кровати, укутанная во множество одеял, а счастливая София хлопотала вокруг неё, раздавая указания направо и налево. Повитуха, которая только что закончила осмотр, сказала Люси на болгарском:
– Поздравляю. Даст Бог, так к Новому году рожать тебе!
Люси ничего не ответила и отвернулась.
– Не стоит беспокоиться, – ответила София. – Она сегодня много по дому трудилась и слишком устала. Рада она, рада!
Бабка неодобрительно покачала головой и ушла прочь.
– Душечка, ты отдыхай, – Софию ничуть не смущало отчаяние Люси. – Я сама Димитру скажу, то-то он будет наследнику рад!
Люси подняла голову с мягкой подушки и внимательно посмотрела на щебечущую Софию.
– А если я ему дочку рожу?
София сначала не расслышала и переспросила:
– Что ты говоришь?
– Если девочка родится, будет ли он рад?
– Да будет уж он рад, будет. Ты не гадай – плохая примета.
Взбивая подушки для подруги, София заметила под одной из перин странную тетрадь и спросила:
– Что это у тебя, милая? Дневник?
– Это просто заметки обо мне, о прошлом, об отце и сестре.
– Я постоянно замечаю, что ты пишешь в эту тетрадь что-то. Прочитаешь для меня?
Люси слабо улыбнулась и кивнула ей. София несказанно обрадовалась.
– Только не сейчас. Ты ещё очень слаба, душечка. Прибирать в доме без меня и не думай! Вот отдохнёшь и мне почитаешь.
Она открыла окно, чтобы обеспечить невестке свежий воздух, и собралась выйти из её комнаты, как вдруг Люси окликнула её:
– Софьюшка?
– Что, дорогая?
– Принеси мне ещё чернильницу и перо, будь любезна. Мне бы написать сюда ещё немного.
– Всё принесу, что попросишь. Только сама не вставай.
Отрывки из дневника Люси: август 1914 года
София не подпускает меня к домашней работе. Всё делает сама. Или с помощью Васила – единственного слуги. Я перечитываю письмо от Ольги из России, а ещё то, что когда-то писала здесь о прощении. Софьюшка спрашивала, могу ли я простить им то, что они меня забыли. А я по-прежнему не могу. Они предали меня, разрушили мои мечты о счастье.