– Да, тестируют пока, – соврал я, даже не подумав об отличии пропускной системы университета начала двухтысячных годов и моего, две тысячи двадцать восьмого.
– К Алексею Борисовичу на второй этаж. Поднимайся по лестнице и влево второй кабинет. Он должен быть один.
– Спасибо! – сказал я и поспешил по указанной мне дороге.
Я даже не мог предположить, что скажу ему, как смогу доказать ему кто я. В надежде, что он, ученый, все поймет и поверит, я прибавил шагу. Правда, возле его кабинета я остановился и стал прислушиваться. У него было тихо, и глубоко вздохнув, я постучал.
– Войдите!
Я открыл дверь и вошел. Передо мной сидел молодой человек, он был очень похож на себя в будущем, но только тут волосы у него были темные, а в две тысячи двадцать восьмом году они у него седые и дядя Леша в две тысячи втором году был без усов. Снимая очки, дядя Леша встал и подошел ко мне.
– Чем я могу помочь? Если сдать курсовую работу, то я их уже не принимаю, будет «неуд» и даже не уговаривай, – начал он, всматриваясь в мое лицо, в лицо незнакомца.
– Если я вам расскажу, вы мне не поверите.
– А вы попробуйте.
– Ну, во-первых, я сын ваших друзей Марии и Олега Комаровых-Максим. Во-вторых, я пришел из будущего, из две тысячи двадцать восьмого года. Но попасть мне надо было всего на месяц назад, а забросило, почему-то сюда. Вы мне помогали с изобретением, В-третьих, мне нужна ваша помощь. Я понимаю, что не каждый день к вам приходят с такими историями, но все это чистая правда.
Я протянул ошарашенному дяде Леше браслет со своей руки. Прекрасно все понимая, мой будущий наставник начал крутить его в своих руках, в результате чего нашел место под батарейку и открыл его. Спустя минуту дядя Леша начал говорить:
– Юноша, вам не кажется, что шутка не удалась?! Вы что с первого курса?
– Да нет же! Я говорю вам правду. Я не начитался фантастики, это правда.
– Но у меня нет никакой знакомой по имени Мария Комарова.
– Да правильно ее фамилия до замужества Деминова.
– Да! Ее я знаю! Неужели они с Олегом поженились? Когда?
– В апреле две тысячи четвертого года.
– Не стоит надо мной смеяться.
– Я и не смеюсь! Вы – физик, и я был уверен, что вы мне поверите и поможете. В этом времени у меня никого нет, и я не знаю даже куда мне идти. Омск две тысячи второго года совсем не похож на Омск две тысячи двадцать восьмого года. Здесь все по-другому. У нас нет маршрутных такси и обычных стоянок, девятиэтажки постепенно заменяют уютные маленькие домики или высотки, достающие до облаков. Я просто не знаю, куда мне идти, а чтобы вернуться назад, у меня нет батарей.