–Давай, укроем тебя,–директор нехотя потянулся за полотенцем,–если только ты не хочешь остаться так.
–Лучше мне быть в одежде. Если меня ещё раз увидит ваша девушка, то я останусь без волос. Так она сказала. Мне лучше вернуться домой.
–Во–первых, у меня нет девушки, во–вторых никто не обидит тебя пока я рядом, а в–третьих, тебе лучше остаться здесь ещё на пару дней.
–Зачем тебе это? Ты знаешь меня неделю, и пригласил в свой дом?
–Сам не могу ответить даже себе на этот вопрос, –Генри Аллен провел ладонью по слегка отросшей щетине,–просто будь здесь.
–Хорошо, ещё два дня, и я вернусь домой,–тихо сказала я.
–Как пожелаешь,–в голосе Генри прозвучала обида или мне показалось?
Я попросила помочь присесть на мягкий диван у окна. Взяв скетчбук с эскизами, сделала несколько зарисовок. Директор сидел на противоположном конце дивана и периодически поглядывал на меня. Стараясь представить, как он будет выглядеть в смокинге, я всё представляла его без одежды, и наверняка вся раскраснелась.
–Покажешь, что ты там рисуешь?–игриво спросил директор, поднимая на меня глаза–искорки.
–Наброски, я ведь всё–таки работаю,–стараясь скрыть дрожание голоса ответила я.
–Хочу увидеть! –быстро ответил директор и в мгновение оказался катастрофически близко к моему лицу.
–Когда ты так близко я нервничаю, –призналась наконец я, скорее самой себе.
–Так и должно быть, –голос директора перешёл на шёпот и от него моя кожа покрылась мурашками.
Увидев это, Генри довольно хмыкнул, и слегка отодвинулся. Только в тот момент я поняла, что задержала дыхание. Шумно вздохнув, я зажмурилась.
Темно–карие, как горький шоколад глаза, поглядывали на меня, и тут же стыдливо прятались за планшет с эскизами. По большому счету, мне было плевать на костюм. Только бы видеть Анни,быть ближе к ней. Она так напоминает ЕЁ.
Гоню непрошенные воспоминания. Не выходит. Перед мысленным взором предстают картины прошлого. Моя сестра и невеста кружатся в смертельном водовороте металла и дождя.
Пять лет назад я убил их. Уничтожил самое дорогое, что было в моей жизни. Мы уехали к морю, всего на несколько дней. Моя сестра Агнесс грустила. Так, как грустят подростки. Я отменил все деловые встречи и повез её увидеть "барашки волн", как она говорила. Невеста Грейс в последний момент тоже захотела, и я не мог отказать. Никогда не мог. Они были для меня всем, самой жизнью. Вечером последнего дня, довольные и загорелые мы ехали домой, в наш съёмный домик.