Я быстро взглянула на часы. Надо бежать, пока не потонула в воспоминаниях. И без того опаздываю, не время для сантиментов.
Крутой ресторан, куда меня пригласили родители, располагался в здании Dineen Building, одной из архитектурных жемчужин города. Я повесила сумку на плечо и направилась ко входу. При каждом шаге шпильки цокали по асфальту; их перестук с детства придавал мне уверенности.
Лифт привез меня на верхний этаж роскошного здания, стеклянные двери распахнулись, и волной накатили нежные звуки пианино. Из окон под потолок с белоснежными шторами открывался чудесный вид. С потолка свисали огромные шарообразные люстры. Приватные зоны были обтянуты лиловым шелком, белый ковер скрадывал шаги. Я поморщилась. Этот ресторан намного более элитный, чем те, которые обычно посещали родители. Решили произвести на меня впечатление?
– Добрый вечер. У вас заказан столик? – приветствовала меня молодая женщина с бронзовым загаром и макияжем в стиле «смоки айс».
– Здравствуйте. – В дополнение к каблукам я привстала на цыпочки, чтобы высмотреть родителей. – Я встречаюсь здесь с… Ах, да вот же они! – Я указала на столик у окна, увидев, как мама подзывает меня кивком головы.
Женщина улыбнулась.
– Желаю вам приятного вечера.
– Спасибо. – Я ответила ей улыбкой и устремилась вперед, сопротивляясь привычному желанию пригладить одежду и достать из сумочки зеркальце, чтобы убедиться, нет ли на зубах следов помады. Я не испытывала нервного напряжения – речь шла о необходимых мерах, позволяющих выжить в присутствии родителей. Например, свободно опустить руки и приклеить на лицо лучезарную улыбку. Будущее лежало у моих ног. Через несколько недель я заживу той жизнью, которую выбрала для себя сама.
Лишь почти у самого столика я осознала, что родители не одни. Рядом с папой сидел незнакомый мне мужчина, который явно пытался подкупить маму своей очаровательной улыбкой. От неожиданности я споткнулась и едва не задела соседний столик. Что за?.. Я-то думала, меня ожидает обычный ужин, затем ночь в родительском пентхаусе, а рано утром вылет в Сент-Джон. По крайней мере, ни о чем другом меня не предупреждали. Охотнее всего я бы сейчас развернулась и ушла, однако мамин взгляд уже уперся в меня. Поздно…
Мама хищно прищурила карие глаза – характерный для нее прием! – и я закипела от ярости. Моя реакция не укрылась от мамы. Она словно посылала мне телепатическое сообщение: «Только не вздумай устроить сцену, Рейчел».