Ордерион
До наступления темноты тел они так и не обнаружили. Ночевать пришлось в лесу у дороги. Никто из воинов в деревню не поехал: все они остались с принцами. Разбили лагерь, разбрелись по периметру и назначили время для дежурств.
Ордерион и Галлахер устроились у огня. Они грели руки и молча смотрели на пламя.
– Как можно убить отца? – внезапно спросил Галлахер, не поворачивая головы. – В прямом бою мне не выиграть. Не успею даже клинок достать. Как это сделать? Отравить его, как он отравил Хейди?
Ордерион не стал озвучивать, что яд – вполне подходящее орудие для убийства.
– Я сомневаюсь, что отец причастен к отравлению Хейди, – вместо этого сказал он. – Какой смысл ему избавляться от нее сейчас, когда он тысячу раз мог сделать это раньше?
– Тогда кто ее отравил? – Галлахер повернулся лицом к брату.
– Тот, кому выгодно поссорить тебя с отцом. Или даже нас обоих, – уточнил Ордерион.
– И в чем выгода?
– Кому-то известно, что я встану на твою сторону, если дело дойдет до кровопролития. У отца есть преданные воины. Он король, в конце концов. А еще он гонец смерти, и ты ему не противник. А вот я… Проблема в том, что отец в любой момент может призвать гонцов смерти по мою голову.
– Только если ты нападешь на него первым.
– Не только, – покачал головой Ордерион. – У отца есть еще одна цепь, с помощью которой он держит меня на привязи.
– Какая? – Галлахер не скрывал недоумения.
– Эта, – Ордерион показал брату каменную кисть. – Мне сохранили жизнь после выброса маны, но отец обязался неустанно за мной следить. Если заметит, что я выхожу из себя или представляю опасность, он должен призвать гонцов смерти, и они исполнят давно вынесенный приговор.
– И ты с этим живешь? С этой удавкой на шее? Зависим от того, какая мысль придет в его больную голову? – сокрушался Галлахер.
– Так же живешь и ты. – Ордерион повернулся к нему лицом. – Зависим. С удавкой на шее. Просто мы, его дети, научились этого не замечать. Делаем вид, что нас ничто не касается, и все угрозы отца так и останутся пустыми словами, брошенными на ветер в порыве гнева.
– Но попытайся мы его убить… – Брат скривился. – Погибнем оба.
– Верно, – согласился Ордерион.
– И кто останется, если нам с тобой перед финалом все же удастся затащить его на тот свет?