– Что вы сделали с Кордоном? – спросила я угрюмо, осторожно коснувшись его плеча. Томар встрепенулся, а наткнувшись на мой внимательный взгляд, быстро облизнул губы и попытался ответить ровным голосом:
– Кордон был уже не жилец. Я забрал остатки магии, чтобы спасти дочь.
От моего внимания не ускользнуло, как просто колдун сказал это, и я в очередной раз задумалась о собственных обещаниях. О том, что должна была сделать.
– Я видела раны. За его жизнь можно было побороться, – наклонившись к нему, прошептала я, чтобы только он расслышал мои слова. – Вы поступили жестоко.
– Это была бойня. Решение нужно было принимать немедленно. Если вы не способны быть жестокой в битве, вам не место в бою, кэрра Селеста, – остро ответил он, и я стушевалась, а потом и вовсе ушла. Однако мысль занозой сидела в голове: «Я должна была убить его, чтобы убить и Ктуула. Еще тогда я могла все это остановить».
* * *
Пока возились в полутьме, над горизонтом вставал тусклый рассвет. Холодное северное солнце лениво выползало на небосвод, ежась под стальными, острыми, как бритва, облаками. Скоро пойдет дождь, а вместе с ним придет тягучий, как патока, туман. И без навигации, без звездной карты мы вновь потеряемся среди слабых волн.
Битва подточила наше судно. Рухнула грот-мачта, руль разнесло в щепки, повсюду видны были пробоины, над которыми спешно трудились матросы, латая их остатками мебели из кают. Люди работали молча, говорили только по делу. На меня смотрели с подозрением.
Потеряв силы, для многих я превратилась в собственную тень.
Тела тварей успели выбросить за борт, юнга Аскр отскабливал зеленую слизь вместе с кровью. Яд обжег и обезобразил палубу, черными пятнами указывая следы сражения. Чуть поодаль заворачивали тела погибших, чтобы позднее устроить поминки и с честью отправить их в море.
Артан первым заметил мое присутствие. Что-то отрывисто передав Се́дову, окинувшему меня серьезным взглядом, муж утащил меня обратно вниз, в нашу чудом не пострадавшую каюту. Повинуясь смутному предчувствию скандала, я схватилась за упавшие блюдца и чашки, на карачках собирая осколки, смутно отмечая, как накатывает свинцовая усталость.
Одно неверное слово, тембр голоса… и будет взрыв.
– Я велел тебе спуститься вниз! – цедил мой муж. – Ты могла пострадать. Могла погибнуть. Ты хоть понимаешь, чего избежала? Нет, даже не догадываешься, скольким из нас пришлось рисковать собой, чтобы уберечь тебя! И ради чего?! Ты не боец! В тебе нет магии! Ты благородная кэрра, и тебе…