– Пойду по правой, – решил Макс, а чтоб было не так скучно идти, вытащил из кармана конфету и засунул ее за щеку – так на дольше хватает. Когда же он попытался сунуть фантик в карман, тот попал в игривые лапы ветра, и его утащило в сторону левой дорожки. Макс всегда старался не мусорить, но сегодня ему совсем не хотелось бегать искать бумажку среди леса. Он махнул рукой и отправился по выбранному пути. Минут через пять снова показалась развилка.
– Да сколько их тут?! – удивился Макс. Эти дорожки, тоже ничем особенно не отличались: левая, да правая…
– Пойду опять по правой, – решил было мальчик, как вдруг взгляд привлек фантик, валяющийся посередине левой тропы, фантик от конфеты, которая еще лежала за щекой. Макс почувствовал, что вспотел.
– Ну нормально, это я что же, кругами хожу? – подумал он. Вместо того чтобы идти по правой дорожке, вернулся к левой, подобрал разноцветный фантик, на всякий случай сложил стрелку из палочек и пошел теперь уже по этой тропинке. Скоро впереди зажурчала вода, и Макс обрадовался: в прошлый раз такого не было. Через ручей пролегал мостик, судя по состоянию, ровесник того, который вел через железнодорожные пути. Макс прошел, с удовольствием бухая ботиками, и снова оказался у распутья, тут разветвлялись уже три дороги, но имелся указатель. Если верить рисункам, то направо было пять километров, хотя непонятно, до какого пункта. Если идти вперед – палатка и костер. Видимо, для туристов, а налево изображены идущие человечки.
Максу очень хотелось пойти прямо, туда, где костер и палатка, и спросить дорогу у людей. «А что если туристы дорогу не знают?» – подумал он, выбирая указатель с человечками, спешащими из ниоткуда в никуда. Но пройдя пару шагов, почувствовал неладное. Ноги словно сами пытались вернуться к указателю.
– Так, – остановился Макс, разглядывая жестяные стрелки, – Буду рассуждать логически: таких человечков ставят возле школ, мол, дети переходят дорогу. Значит, указатель ведет к школе или от нее. Если только одна дорога ведет в лагерь, то, видимо, не эта.
Он вздохнул и повернул обратно. Сразу стало легче, словно принято верное решение. На развилке еще раз взглянул на указатели. Оставалась дрога с пометкой пять километров.
– Ну а что, высшая оценка в школе, – усмехнулся Макс и двинулся в ту сторону, куда указывала табличка. Дождь прекратился, и тонкие лучи солнца, будто пальцы, коснулись земли. Капли воды сверкали, словно россыпь бриллиантов, потерянных гномом из дырявого мешка. Макс начал насвистывать и вдруг вышел к дому, точнее даже не дому, а полуразвалившийся избе. Крыша ее провалилась, само строение скособочилось. Окно подслеповато глядело на мир мутными остатками стекла. Крапива и лопухи поднимались у стены избушки, словно травяное войско. Рядом в не менее плачевном состоянии находились ворота, одна створка отвалилась и углом застряла в земле, вторая шаталась, поскрипывая от дуновений легкого ветра. Макс обалдело глядел на строение. Дорога, по которой он шел, упиралась в ворота и, не сворачивая, исчезала за ними в дебрях травы.