– Бешеный, – шептала она в ухо, когда я оголял её плечи и грудь, чтоб покрыть поцелуями, а затем прикусила мочку зубами.
Я рукой заскользил по её длинной ноге и дошёл уже до сводящих меня с ума кружев, когда резко запищал будильник.
***
Я моргнул и подскочил в пустой постели. Чёрт, кажется у меня проблемы.
Этой ночью мне очень плохо спалось. Сначала мне не давали покоя события прошедшего дня. Я боялась, что сосед вернётся и станет еще хуже. Ведь его уже однажды увозили в райотдел после того, как он замахнулся на соседку в присутствии полицейских. А после всю ночь дом содрогался от ударов в стены и трёхэтажных матов вперемешку с проклятиями этого полоумного.
Я зашла в интернет и попыталась найти данные о Глебе Никитовиче Лесном. Пустота полнейшая. Но я особо и не надеялась на результат, всё же сотрудник правоохранительных органов.
Забавно всё повернулось всё же. Сначала я его определила в маньяки, а оказывается всё совсем наоборот, да еще и с соседом помог проблему решить. Вспомнился отвратительный случай с участковым, когда на мои мольбы о помощи он начал грязно намекать, что мог бы быть моим покровителем. После этого я перестала искать помощи у МВД и смирилась с тем, что дома приходилось передвигаться буквально на цыпочках и после каждого раза, когда сын что-то ронял или падал сам, на мою голову сыпались все возможные оскорбления и проклятия, а иногда это случалось и безо всякого повода. Я от этого защищалась как могла. Когда-то бабушка учила меня простенькой фразе «Твои речи – тебе в плечи», которую я повторяла как мантру, держа на руках сына и воображая себя в светящемся коконе.
Но вот явился Глеб и, играючи, свернул двухлетнюю эпопею с усмирением сумасшедшего агрессивного алкоголика. Лилька пришла бы в неистовый восторг.
С тех пор, как я ей позвонила рассказать о том, что никакой Глеб не курьер, мы с ней не общались. Это было странно и обидно. Мы дружили давно и очень близко, Вадик считал её родной тётей, мне казалось, что у нас на самом деле сестринские отношения, и эта мысль приятно грела душу. Все женские тяготы мы стойко переносили благодаря поддержке друг друга: я вытирала слёзы ей каждый раз, когда она расставалась с очередным «тем самым», она поддерживала меня, когда я осталась одна беременная безо всякой помощи отца Вадика.