Подплываю к лестнице, выхожу, отжимая волосы, оглядываюсь по сторонам в поисках полотенца. И пока консьержка все еще разговаривает с полицией, объясняя, как быстрее доехать до «Барракуды», издали рассматриваю тело.
– Женщина. Судя по корочкам на локтях, уже не юная. Хотя тело подтянутое.
– Это американка из блока «А». – Мануэла успевает разговаривать и с полицией, и со мной. – Вчера звонила, говорила, что должна прилететь, просила подготовить апартаменты. У нее свой брелок от ворот, DHL ей все ключи отправляла, я не заметила, как она приехала. Может, все ж еще жива?!
Отрицательно качаю головой. И вижу, что началось движение: кто-то из жильцов заметил произошедшее со своих балконов, машут руками, кричат, о чем-то спрашивают Мануэлу, на что та отвечает понятным мне словом morta. Кто-то уже на лестнице – пролеты двух открытых лестниц между тремя блоками жилого комплекса просматриваются насквозь, по ним уже бегут люди. Аншлаг этому печальному представлению обеспечен.
– Собиралась на свидание, ждала кого-то, кто за ней заедет. – Продолжаю свои наблюдения. – Жила одна. Недавно начался остеохондроз. Полотенца поблизости не найдется?
– Откуда знаете?! – удивляется Мануэла и семенит к окошку своей будки консьержки за полотенцем.
– Детективы давно пишу. Наблюдать научилась, – отвечаю, пытаясь хоть как-то отжать края шорт и футболки.
Мануэле мои детективы ничего не объясняют. Возвращается с полотенцем в руках, в таком же недоумении, как прежде.
Приходится объяснять:
– Платье на ней коктейльное, не дешевое. Шпильки. Ближайшие заведения, как я успела заметить по дороге сюда, недорогие, в таком платье, еще и с бархоткой с органзой, в них не пойдешь, overdressed получится, и на таких каблуках пешком не доцокаешь. Арендованных машин на стоянке, кроме моей, нет. Если вы говорите, что она только-только приехала из Америки, то вряд ли успела купить машину, а в аренду не брала. Значит, доехала на такси и ждала, что за ней кто-то заедет и повезет в более пафосное место. Винтажная бархотка на шее – явно не на рядовую встречу собиралась.
Вытираю протянутым Мануэлой полотенцем руки, подбираю свой телефон с края бассейна, подхожу ближе, делаю несколько фото на всякий случай.
– А остеохондроз? И что жила одна? – хлопает глазами консьержка, не понимая, как такие выводы можно сделать от одного вида спины.