Оливер проснулся на следующее утро от громкого стука с наружной стороны двери. пока он одевался, стук этот повторился еще раз двадцать пять и всякий раз с большей, по-видимому, досадой. Когда он собирался снять цепочку, стук прекратился и послышался чей-то голос.
– Отворишь ли ты, наконец, дверь? – кричал голос, принадлежавший, очевидно, лицу, стучавшему перед этим в дверь.
– Сейчас, сэр! – ответил Оливер, снимая цепочку и поворачивая ключ.
– Ты, наверное, новый ученик, да? – спросил голос через замочную скважину.
– Да, сэр! – ответил Оливер.
– Сколько тебе лет? – продолжал голос.
– Десять, – ответил Оливер.
– Ну так я отколочу тебя, когда войду, – сказал голос, – вот увидишь, если не сделаю этого, так-то, нищее ты отродье! – И, сделав такое любезное обещание, голос перешел в свист.
Оливеру не раз уже приходилось подвергаться процессу, о котором ему было возвещено выразительным монологом, а потому он ни минуты не сомневался в том, что голос, кому бы он там ни принадлежал, самым добросовестным образом исполнит свое обещание. Он дрожащими руками отодвинул болты и открыл дверь.
Секунду или две Оливер осматривал улицу в одном и другом направлении; он думал, что неизвестный, говоривший с ним через замочную скважину, ходил взад и вперед по улице, чтобы согреться, но не увидел никого, кроме толстого мальчика, который сидел на тумбе против дома и ел ломоть хлеба с маслом, отрезая от него ножом небольшие ломти, величиной с отверстие своего рта, и с жадностью поедая их.
– Прошу извинить, сэр! – сказал Оливер. – Не вы ли стучали?
– Да, я стучал, – ответил мальчик.
– Вам, вероятно, требуется гроб, сэр? – спросил Оливер.
При этих словах мальчик злобно взглянул на него и сказал, что Оливеру он потребуется несравненно раньше, если только он еще раз осмелится так шутить со старшими.
– Ты, кажется, не знаешь, кто я такой? – продолжал он, вставая с тумбы и напуская на себя необыкновенную важность.
– Нет, сэр! – ответил Оливер.
– Я мистер Ноэ Клейполь, – сказал мальчик, – и ты мой помощник. Открой ставни! Экое ты ленивое, грубое отродье!
С этими словами мистер Клейполь ударил Оливера ногой и вошел в лавку, стараясь принять достойный и благородный вид, что ему не особенно удавалось. Да и трудно было мальчишке с громадной головой, крошечными глазками, в драной одежде и с глупым лицом иметь достойный и благородный вид, особенно если прибавить к обаятельной наружности этой особы красный нос и желтый кожаный передник.