Пока она спрашивала, свой наладонник открыл мужчина, и тыкал туда пальцем, наверное, проверяя звонки из блока, а ещё, были ли сегодня в их жилом комплексе какие-нибудь происшествия. Судя по добродушному, но озадаченному лицу, ничего не случилось.
На заданные вопросы Верген ответил одним полузакрытым растерянным взглядом, в котором отражалась вся расшатывающая его сознание слабость и все стимуляторы, которых он недопринял сегодня или перепринял за предыдущую жизнь.
– Что ж, – слегка опешив, но сохраняя профессиональное спокойствие, резюмировала женщина. – Давайте послушаем запись.
Мужчина кивнул, отыскал взглядом встроенную аудиосистему, подключил к ней свою книжку и вызвал из банка данных службы спасения искомый звонок.
«Это вы, старые боги?..» – неуверенно спросили в трубке. – «Это вы?..»
Голос был детский. Говорила девочка, наверное, подросток.
«Если вы меня слышите, помогите ему. Помогите скорее. Он умирает. Если вы не поможете, он…»
Голос прервался, словно говорящей не хватило воздуха. Последнее слово было неразборчиво.
«Мне говорили, что вы мертвы, или вам уже всё равно. Что вы никого не слышите и до вас невозможно достучаться. Но вы должны помогать! Вы наши боги, вы для того и существуете!»
Она закашлялась, мучительно и глубоко. Верген взялся за грудь и ощутил переливающуюся там желчь. Он знал этот кашель, эту гложущую боль.
«Я буду ждать вашей помощи, или пойду к нему сама», – сказала девочка, и замолчала. Мгновением позже пошли гудки.
– Кто это? – спросила женщина с недоумением. – Вы её знаете?
Кажется, это было из серии, что раз они оба сумасшедшие, то вполне могут быть знакомы друг с другом.
Верген постарался вспомнить. Он знал в своей жизни нескольких девочек, но голос, кажется, у них был другой. И, главное, все они уже выросли. Сейчас им… больше тридцати пяти лет.
– Сделай запрос по соседям, – сказала женщина напарнику, вынимая из нагрудного кармана узкую пачку тонких черных сигарет, только не старых никотиновых, а современных вегетативных. Они стимулировали всякие функции или, может, симулировали, ибо маркетинг штука обманчивая.
– Будете?
Верген, сглотнув, отказался. Хотя знал, что эти безделушки ему безвредны. Чтобы сосредоточиться или, наоборот, отвлечься от последствий чрезмерного сосредоточения, он использовал гораздо более сильные вещи – от которых иной раз не мог дышать.