Облокачиваюсь на спинку стула. Мы встречаемся глазами, и на миг мне кажется, что он всё понял, вспомнил… Затем свет тускнеет, и Никитка аккуратно встаёт из-за стола.
Залезая ногтем в дальний ряд зубов, выковыриваю кусочек изюма… Затем вытираю палец о треники.
Встаю. Выглядываю в окно и смотрю, во что одеты люди.
Бабулька на лавочке в шерстяной шали, дети в одних шортах и майках гоняют мяч, сосед, сунув руки в карманы, идёт в расстёгнутой ветровке.
Почесав бороду, принимаю решение накинуть олимпийку. Будет жарко – расстегнусь.
Сын уже стоит в коридоре, натянул свои любимые бриджи с застёжками и майку с названием любимой рок-группы. Тянется за кепкой на носочках. Похоже, стоять ещё больно, поэтому подхожу и, ухватив козырёк, протягиваю её сыну.
Улыбается.
– Пойдём? – снимаю с крючка олимпийку, беру связку ключей и надеваю шлёпанцы.
На выходе из подъезда сталкиваюсь с соседом с третьего этажа. Извиняясь, он отводит взгляд и, не глядя на сына, проскакивает к ступеням.
Бабульки перестали шептаться и нахохлись, как снегири на жёрдочке.
В нашу сторону летит мяч. Поймав его ногой, смотрю на Никитку.
– Ударишь?
Немного замешкавшись, он пинает пыром, и, скользнув от носка сандалии, мяч летит в другую сторону. Мальчишки вздыхают, и тот, что был ближе всех, бежит наперерез. Мяч закатывается под машину. Тучный вратарь перешёптывается с приятелем, украдкой показывая в сторону сына.
«БАХ»
Мяч снова в игре, и мальчишки, потеряв к нам интерес, снова поднимают пыль, бегая по площадке.
Никитка уже скрылся за домом. Ускорив шаг, догоняю его… Руки в карманах, подпинывает комки пуха.
С левой стороны мяукает кот. Выгнув спину и грациозно переступая колышки оградки, он расхаживает взад-вперёд.
– Да постой же…
Молчит.
Нет, сегодня точно не буду говорить правду. Сделаю вид, что живём как обычно… Просто сын и отец, которые идут прогуляться по лесу.
Прошли вдоль гаражей. Никитка идёт чуть впереди всё так же, не оглядываясь.
Оставив позади трубы теплотрассы, мы вышли на тропинку, ведущую в лес, которая встретила нас колышущимися на ветру деревьями. Листья, как мишура, шуршали, вдалеке, послышался стук дятла.
Догоняю Никитку и хватаю за предплечье. Вырывается.
– Ты же знаешь, как для меня это важно! Сегодня годовщина Моряка, а ты… А ты… – прерывисто задышал сын. – Ты делаешь вид, что тебе без разницы!