– Много не понимал сегодня? – поинтересовалась бабушка, поворачивая на их улицу.
– Слегка, – уклончиво ответил Александр.
По лицу бабушки сразу стало понятно, что она сарказм уловила, и выражение говорило что-то вроде "тяжело тебе будет", но сказала она противоположное:
– Ну, ничего. Это не такая трудность, с которой не справишься. Научишься.
Александр вздохнул, чтобы начать рассказывать бабушке о школе, но вдруг почувствовал, словно сдувается как воздушный шарик. В голову все же ворвалась непрошенная мысль. Школа – правда не такая трудность, как другие, которые его окружали. Все блекло на фоне документа со словами «временный опекун»; на едва затянувшемся шраме, о котором бабушке Александр с отцом дружно соврали, сославшись на то, что мальчик лазил по заброшенному зданию и напоролся плечом на арматуру, а не пулю. А при разговоре о таких трудностях, отец сказал, что пора взрослеть, ведь Александр закатил истерику из-за того, что тот снова разделил их. А если повзрослеть и не ныть, сказать о сегодняшнем обычном дне было нечего.
Солнце, светящее сквозь поднятые жалюзи, заставляло щуриться. Моргнув, мальчик широко раскрыл глаза и уставился перед собой.
– Боже, сына, ты как будто напуган. И подожди глаза открывать, пока мама закончит, звонок прозвенит.
Последняя фраза отдалась чем-то тревожным в животе.
– Мам, мы так опоздаем.
Она вошла в гостиную. В синем платье, которое не надел бы никто из соседей, считая обычный чуть приталенный фасон излишней роскошью. Никто в США, где мальчик в первый раз пойдет в школу, не считал нужным наряжаться сегодня. Он и сам чувствовал себя неуютно в обычной водолазке с футболкой поверх, жёлтый цвет которой слишком бросался в глаза.
– Скорее это мы будем тебя ждать, котенок.
Она села рядом, приобняв сына за плечо.
– И все же не нравится мне так. В рубашечке бы был, в брючках.
– Мам, – протянул мальчик и упер взгляд перед собой.
– Зато на желтом не будет видно, как он вспотел от страха.
– Мирон, – осадила его жена.
– Я не боюсь!
– Ну что, готовы? – папа пригнулся, поднося к глазам фотоаппарат. – Надеюсь, засветов не будет. Ни черта не вижу.
– Выпрями спину, – шепнула мама, сжав сыну плечо.
Мальчик выпрямился и отчего-то заулыбался. Вспышка ослепила глаза, на них навернулись слезы. Он поморгал и широко распахнул их. Мама встала с дивана и подошла к папе, машущему снимком полароида.