Спустившись глубоко в яму, мы обнаружили дверь, закрытую древней печатью с именем Осириса. В центре находилась выемка, которая по форме и размером точно совпадала с нашим амулетом.
– Так вот он Золотой ключик от тайной дверцы за холстом в каморке папы Карло – пошутили мы с Сергеем. Я уже протянул руку, чтобы вставить ключ в выемку, но Сергей остановил меня.
– Не надо, не сейчас хотя бы. Нам надо уходить, вдруг действительно, жрецы организуют погоню.
– По большому счету, не должны. Мы не прошли испытаний, таких они сами отправляют назад из лабиринтов. Но вот Нуите вполне может угрожать опасность, ей жрецы побег могут и не простить. – И мы вернулись назад.
– Ну что там? Что нашли? – нетерпеливо шептала Лида, – мы уже тут страху натерпелись. Давайте выбираться отсюда.
– Нашли, дверь с печатью Осириса.
– Может, зайдем? – В глазах Эльзы горел адский огонек.
– Смотри ка, вошла во вкус.
– Но это опасно! – воскликнула Нуита.
– А мне что-то подсказывает, чуйка что ли, Клаус не просто в лабиринты нас послал, – деловито рассуждал Сергей, – надо рискнуть.
– Эх, была не была, пошли. – Меня тоже что-то толкало на эту авантюру. – Клаус хитрый мужик, неспроста притащил нас в Египет, прогуляться под пирамидами. Да и сказал же, будет ждать нас в определенном месте. А здесь его что-то не видать.
И всей компанией мы спустились и подошли к двери. Я достал амулет-ключ, и дрожащими руками вставил его в выемку.
Дверь открылась. Нет, она просто исчезла, растворилась, как будто ее и не было. Стояла глубокая тишина, словно мир вокруг нас замер и онемел. Ощущение современной жизни исчезло.
– «Колесо времени вышло из своей колеи», – прошептал Сергей и добавил, – Шекспир.
Какой-то религиозный ужас овладел нами, словно песочные часы Вечности перевернулись и унесли нас в века истории. Стены зала были покрыты панно и начертанными иероглифами, символическими картинами шествия душ. У плоского потолка горели факелы. Зрелище было странное и великолепное. Позолоченные стены зала горели красотой. Красные, белые, голубые краски вырезанные на позолоте, окружали фигуры людей и животных. Стены словно покрыты красочными обоями, а свежесть красок, нисколько не утраченная во времени, поражали необычайной чистотой и живостью. Казалось, Исида потрясает своими руками, украшенными перьями птиц, жуки начинают расправлять свои крылья и сейчас взлетят, ковчеги богов двигались на полозьях или плавали в волнах реки, а полуобнаженные гребцы взмахивали веслами, лотосы, медленно распускавшие свои бутоны. Все эти застывшие движения в тоже время были одушевлены непостижимым образом.