Я взял рюкзак и мне пришло в голову:
– Не лучше ли было остаться в центре? -
Движение на улице ничуть не изменилось. Те же старые, слегка побитые автомашины, те же люди в потёртой облегающей тело одежде. Немного больше пьяниц и прочей кодлы с вычурно раскрашенными лицами, по различным стилям и направлениям татуировки. Кровообращение улиц самого низа планеты. Местами темнота полностью отвоёвывает улицы у фонарей и рекламных вывесок над барами, отелями и ночными магазинами. Я добрался к месту назначения. Это многоэтажная парковка для аэрофатов с множеством пристроек, гаражей, встроенных везде, где только можно.
– И сколько времени я буду искать гараж, который синий и к тому же "с"?
– Я пошёл в обход всей постройки, тут же обнаружил ряды отдельно стоящих гаражей, обозначенных алфавитом. Возле синего гаража клеймёного буквой "с" стояло два аэрофата. Изнутри слышались голоса. Не найдя кнопки звонка, я постучал в дверь. С другой стороны двери щёлкнул электронный засов.
– Ты кто такой? – прогнусавил мне открывший дверь парень со снежно бледным, узким лицом.
Я достал браслет связи.
– Я нашёл этот браслет, в нём прочитал сообщение. – слукавил я. Возможно вам интересно, что тот, кому предназначалось сообщение, не подойдёт? – в мозгу бледного я прочёл: «Так с этим всё решили, с тобой то, что делать?»
– Так, заходи. – отрезал бледный.
Не, не пойду, не хочу знать, что у вас тут. – дал попятную я.
– Заходи, всё нормально. Хорошим людям плохо не будет. – слукавил он.
– Отведёшь его с глаз моих, будешь возникать – пришибу. – просквозила мысль бледного.
Я вошёл. На меня выставились две пары глаз. Один толстый лет тридцати с небольшим, небритый и видимо со снимающей похмелье бутылкой зелёного коктейля в руке. Второй так же с излишком веса, примерно тех же лет, копающийся в куче хлама в дальнем, правом углу. По центру же гаража, вниз головой на наручниках, прицепленных к ногам, постанывая расположился, как я уже понял, Тойвин. Нос, судя по всему у него сломан, глаза перекрыты обильными фингалами.
– Тебя Мос отправил? Сам видимо боится? – спросил тот, что с бутылкой.
– Я не знаю, кто такой Мос. – ответил я, понимая, что дикая интоксикация не позволяет вопрошающему особо думать.
– Может меня кто-нибудь отцепит? – проохал Тойвин.
– Тебя отцепит тот, кто за тобой пришёл, плевать – Мос его отправил или ещё кто-то. С тобой всё решили. Продаёшь товар и не знаю – какими путями, отдаёшь деньги и за товар и за долг. Вздумаешь опять бегать и прятаться, я тебя найду и убью. – с тем же спокойным гонором прогнусавил бледный. Его чувства были пропитаны ненавистью, плотно и вязко закрывающей страх, глубоко пустивший корни во все уголки сущности. Уродливым цветком этой меристемы цвело показное тщеславие – ложное божество, безраздельно властвующее.