– Нет, – мотал учёный головой. – Мы не убежим…
– Ты чертовски прав…
Большое мохнатое животное ростом выше среднестатистического ирландца дышало мистеру Хаксли в затылок. Лишь один удар мощной когтистой лапой отделял мужчину от смерти. Испанский повар видел существо во всей красе – ужасу Ромеро не было предела, пурпурные зрачки его расширились, а губы задрожали.
– Oso… – вымучил испанец три случайные буквы, когда усилиями зверя часть палатки обвалилась прямо на Бернарда. Учёный потерял сознание от удара, откинутый упавшей частью в сторону, и чернота залила все отсветы пламени и звёзд.
Но хотя мистер Хаксли в ту ночь потерял всё – справедливости ради, у него ничего толком и не было.
Сегодня мы добрались до континента, и мои ощущения полностью преобразились. Первые впечатления от местного населения у команды – неутешительные, но я приятно удивлён разнообразием культур и языков. Адаптация местных к жаркому климату и недостатку ресурсов привела к выработке уникальных черт внешности. Социальная структура местных общин вызывает спорные рефлексии о формировании коллективной идентичности и системе ценностей. Я надеюсь, что предстоящие исследования прольют свет на пробелы в общечеловеческих знаниях об африканских племенах и закроют возникшие у исследователей до меня вопросы.
Говоря о затеянных археологических раскопках – результатов мы достигнем, предположительно, только через несколько недель. Золотые монеты, продемонстрированные Эвелин Кларк её другом-браконьером, принадлежат местным племенам, о чём свидетельствуют индивидуальные неровности и общая грубость работы.
Пометка для статьи: необходимо исследовать влияние современных технологий и глобализации на сохранность традиционных культурных ценностей в африканских сообществах.
Бернард Хаксли, участник международной этнографической экспедиции.
Дневниковая запись от 12.05.1924
ГЛАВА 2. Мистер Хаксли обретает дом
Когда Мистер Хаксли открыл глаза, он всё ещё находился в лагере. Нормальной реакции и спокойствию мешала только одна загвоздка – лагерь был чужой. Над головой висел привязанный к потолку верёвками обугленный кусок палатки, но он остался единственным напоминанием о случившемся какое-то время назад кошмаре.
В хижине отсутствовали окна. Впрочем, и хижиной помещение назвать было тяжело – деревянный каркас обмазали глиной и обложили крышу соломой. Кроватью учёному служили шкуры убитых животных, и в столь тесном пространстве антрополог, пока спал, едва не угодил в здесь же разведённый очаг.