Уже здесь Земля начала что-то предполагать, но догадки требовали более весомых доказательств. Ничего другого в памяти планшета не было, а из всех возможных браузеров в наличии был неведомый для нее Tor. Доступ к нему тот же айтишник вскрыл заодно с доступом к планшету. Анонимность и неразглашение он гарантировал. До сего дня у Земля нет причин беспокоиться об этом. Впрочем, она не раз думала и сегодня утром в том числе, что береженого бог бережет и айтишник достоин ее отдельного посещения…
Тогда же оказавшись в сети, в которой Лун беспечно обозначился Луном наоборот, то есть «Нул», Земля наткнулась на два письма, которые Лун не читал и на которые теперь уже не мог дать ответ. Оба пришли за два дня до его гибели. Оба они были кратки и касались текущего состояния заказов, которые Лун взял, но пока еще не исполнил. На исполнение первого заказа оставалось три недели, второго – два с небольшим месяца…
Земля тогда в панике вышла из сети и вскочила с кровати. Осознание смысла заказов не имело другой версии, не могло иметь. Была ночь. Земля оставила планшет в спальне и пошла в комнату сына. Иван спал. Земля, выяснив суть второй жизни его отца не знала теперь, как с этим жить. Лун с момента знакомства стал ее частью. Банальность, избитость этой фразы не отменяла того, что с его гибелью она почувствовала себя калекой. Внезапно лишенная опоры, Земля находила ее в чем могла, и ежеутреннее объятье с альпийской горкой было лишь видимой всем частью поисков. Она пила из кружки Луна, ела из его тарелки, спала на его месте в постели, носила ту часть его одежды, которую могла носить, еженедельно делала и в одиночку съедала не любимый сыном московской ржаной. Но все это, как она поняла в ту ночь, было иллюзией единения с ушедшим. И, глядя на спящего сына, Земля вдруг поняла, что появилась возможность не только удержать посмертную близость с Луном, но и стать им. Просто исполнив то, что он не успел.
Земля вернулась в спальню. Легла на место Луна. Вошла в Tor. Открыла последнее письмо и, стараясь говорить голосом мужа, ответила, проговаривая написанное вслух, едва слышным шепотом.
Подготовка завершена. Сроки подтверждаю.
Оказавшись на Маросейке, Демо понимает, что значительно недооценил проблему. Оху… е перекрывают не только тротуары, но и проезжую часть. Точнее сказать, их непрерывное движение уничтожило разницу между частями улицы. Они снуют туда-сюда, не обращая внимания на бордюры, знаки, светофоры и разметку. Бесчисленные щелчки тейлов совмещаются в общий гул. Но Братья, пока весьма немногочисленные, ведут себя странно. Почти никакой реакции. Демо подумалось, что они ждут подкрепления. На эту минуту соотношение один к пятидесяти, если не к ста. И никого из тяжелых, вроде ОМОН. Глупо пытаться строить толпу. Тем более, что, кроме некоторого затруднения движения, предъявить все этой братии на колесах нечего. Ноль политики. Ни озвучиваемых вслух лозунгов, ни агрессии.