– Мне с тобой переводчик нужен. Давай как-нибудь на литературном.
– А может тебе ещё тёлку центровую подогнать, напоить и разогреть? Можешь повернуться – оделся.
– Да хватит! Сколько можно?
– Сколько нужно, мажор. И не напрягай меня.
– Неконструктивный у нас диалог получается.
– Без базара. Ты дело говори. Че ты порожняк гонишь?
– Ох, блин, – Егор потер голову, – За что мне всё это?
– Где-то ты, мусор, криво нарезал. Может в прошлой жизни?
– Я тебе в последний раз говорю…
– Да ладно. Понял я. Не стучи лысиной по паркету. Я просто тебе погоняло еще не придумал.
– И не надо. Меня моё имя вполне устраивает. В отряде даже позывной такой был.
– Поесть надо. И валить по-тихому. Этого сладкого приболтаем, чтоб конверт подписал и по-шустрому отправил.
– Ты не думал, что его арестуют, допрашивать будут из-за нас?
– Похер, – она посмотрела на него с непониманием, – А че ты за него рубишься?
– Да он то ни в чем не виноват. Тебя вон, как родную, вчера тягал, раздевал, укладывал. Я аж сначала заподозрил его. Но потом прояснилось…
– Че прояснилось?
– Да у него жена при родах умерла с ребенком. Поздно рожала.
– Понятно. Бывает… – равнодушно протянула девушка.
Егор понял, что не найдет здесь понимания и решил не продолжать больше, но она неожиданно сказала:
– Его по любому трепать будут. Ладно, твою маляву сами кинем, а он отбазарится как-нибудь. Пусть на нас валит, как на мертвых. На том и порешали.
Она подхватила пустое ведро и ушла в дом. Егор поплелся следом, удивляясь тому, как в этом странном человеке столько всего умещается. То, что он прочел сегодня, и эта феня ну никак не вязались между собой. Он даже вспомнил про раздвоение личности, но решил, что в их случае это будет явный перебор. Хотя, чем черт не шутит…
Павел Иванович уже встал, и они вместе позавтракали. О вчерашнем не обмолвились ни словом, но, когда поели, Юрий сказал, явно смущаясь:
– Хотела бы извиниться за своё поведение. Надеюсь, вы не будете судить слишком строго. Необходима была разрядка. Работа нервная.
– Да что вы, Юлия. Вам не за что извиняться. Ничего страшного не произошло. Всё было пристойно.
Она благодарно кивнула и, сменив тему, спросила:
– Вам на службу к которому часу?
Он ответил.
– Хорошо. Вы говорили, что у вас дома есть чернила. А сургуч? Нужно подписать и опечатать пакет.