Природа не могла уже стерпеть человеческую наглость и перешла в наступление. И оно ощущалось в каждой молекуле воздуха.
Воздух… Со временем обрел ценность золота. Аргон полагал, что осложненное дыхание – всего лишь побочка, связанная со спецификой его работы. Но когда выяснилось, что этим недугом страдают знакомые, никак не связанные с производством, и занятые в максимально безобидных сферах, он начал подозревать неладное. Щемящее чувство неправильности происходящего переросло в необъяснимую тревогу.
Естественно, спохватились в последний момент, когда уже оказалось поздно. Точка невозврата пересечена. Власти умеют правильно выбирать время для действий – испокон веков так было. А уж находить крайних – тут в мастерстве их еще никто не переплюнул.
Под раздачу сразу попали все, кто так или иначе связан с производством, где имеют место токсичные выбросы. Разумеется, Аргон также не остался в стороне – должность главного инженера обязывала. Проект в кратчайшие сроки свернули, последовали массовые допросы, на которых психику надламывали как скорлупу грецких орехов. Легко и по заранее отработанной методике.
Аргон удивился, что он чудом не повредился мозгом, пока его давили неудобными вопросами, ответы на которые он точно не знал – не мог даже сфабриковать в голове наиболее безобидные варианты. Действие психологического давления сказалось значительно позже.
Как итог – перевод в рядовые инженеры исполнительского отдела гражданской авиации. Проект «Экологическая пуля». Название сначала вызывал у Аргона нервный смешок, а затем недоумение и досаду. Теперь предстояло сохранить эффективность транспортных самолетов и при этом разработать на 100% чистый двигатель. И речь тут не о полировке, если что. Резкий переход, который был обречен на провал, как изначально думал Аргон.
И оказался прав.
Климатическая ситуация ничуть не улучшилась, наоборот, она скатывалась в еще больший хаос в геометрической прогрессии. Положение людей становилось шатким настолько, что пришлось идти на крайние меры. Бороться с наступающей угрозой с каждой минутой становилось все более бессмысленной перспективой. Было принято решение адаптироваться, хотя очень немногие понимали, что мир изменился окончательно и бесповоротно.
Адаптация стоила дорого. В буквальном смысле – на импланты, сохраняющие жизнеспособность клеток и конечностей в целом, цены вскочили до небес. Некоторые внутренние органы в целом отказывались нормально функционировать во внешних измененных условиях, их предлагали заменить на искусственно выращенные. Огромные «теплицы», способные сравниться по площади с несколькими футбольными полями, появились словно неоткуда.