Воспоминания о наставнице прервал Меон, прыгнувший на кресло в углу комнаты. Пристальным взглядом он смотрел на ведьму, будто решая, с каких слов утешения начать.
– Меон, не смотри на меня так, я в порядке, – говоря это, она даже не подняла головы от размашистых букв, – угрызениями совести жизнь невинного не вернёшь, я ищу совета в книгах.
– Ты как всегда мудра… и холодна к самой себе, – Меон склонил голову, укладывая хвост поудобнее. Наконец усевшись и выпрямив спину, он сухо произнёс, – Тумун плакал только что.
Агена захлопнула книгу, устремляя серьёзный взгляд прямо в жёлтые глаза напротив. Тяжёлые серьги звякнули в её ушах.
– Ему больно? Что случилось? Почему ты не позвал меня?
– Он попросил этого не делать. Вероятно, он не хотел, чтобы ты это видела? В любом случае, физических повреждений на нём нет, только тяжёлая эмоциональная усталость, – ведьма заметно выдохнула от этих слов, – мой тебе совет: не пускай его завтра в деревню одного. Я бы сказал, вообще никуда не пускай, но по моему опыту наблюдения за ним, это практически невозможно.
Раздался скрип двери в бывшую светлицу, а за ним копошение Тумуна в одеялах.
– Даже не зашёл перед сном… – ведьма обеспокоенно оглянулась на звук.
– Ты плачешь. – Заявил Меон.
– Нет, тебе показалось, – Агена стёрла со щеки непрошенную слезу и отвернулась к тёмному окну.
– Я не спрашивал.
Спустя пару минут молчания уши Меона слегка дрогнули, а хвост взметнулся вдоль спины и лёг с другой стороны.
– Он уснул. Теперь до утра не проснётся, – кот склонил голову набок, чего-то ожидая от своей ведьмы, – Агена…
Она резко захлопнула книгу, обрывая своего фамильяра на полуслове.
– Пойду ополоснусь, – глупая отговорка, чтобы уйти от разговора.
– Я помогу нагреть воду, – предложил было Меон, но ведьма снова отрезала:
– Я сама. – И вышла из комнаты, позвякивая серебром в ушах и шаркая босыми ногами по деревянному полу.
Меон наблюдал за ней из окна над креслом: вот она прошла в баню, затопила каменку и, выпуская пар, снова вышла, но уже нагая, скидывая грязную одежду – свою и Тумуна – к порогу, чтобы назавтра точно не забыть избавить её от запаха тины. Через полчаса вышла снова – в длинной рубахе и с мокрыми волнами волос. Меон был уверен, что глаза у неё сейчас были красные и слегка опухшие – если бы она не плакала, то вышла бы минут на десять раньше.