– Всё, хватит. Что там его величество в дорожку нам собрал? Что у нас есть из еды?
– Вот… – протянул бедолага Биль руку, показывая на два бутерброда с мясом и два огурца.
– И это всё?!
– Нет, есть ещё. Но я примерно представил, сколько нам идти. Получается, на сегодня это всё, – вздохнул верный слуга.
– Ты молодец, правильно сделал. А в следующий раз проследи, чтобы нас так не обделяли! – сказала Ксана и задумалась: «А будет ли этот самый следующий раз? Надеюсь, что нет…»
– Обязательно, – пообещал Биль.
Еда оказалась на удивление вкусной, но очень быстро закончилась… Когда Ксана с наслаждением дожёвывала последний кусочек огурца, она почувствовала, что ей на плечо кто-то положил очень холодную руку.
– Биль! Тебе что, холодно?
– Госпожа… – ответил Биль, который стоял перед ней и смотрел на госпожу ошалевшими глазами.
– Биль! – Ксана повернула голову и посмотрела на того, чья рука лежала у неё на плече. Хоть Биль ни разу не описывал их, Ксана сразу поняла: это кикимора.
– Что тебе здесь надо, иноземка? – спросила кикимора.
– Мне?
– Конечно, тебе! Не этому же мальчишке! – кикимора рассмеялась.
– Да так, прогуляться по вашим окрестностям решила, – ответила Ксана. Разговаривать в такой позе было ужасно неудобно.
– Ты гуляешь одна?
– Нет, я гуляю с этим мальчишкой, которого зовут Биль, и с моим конём Митькой.
– Митька? Какое странное имя. Зачем ты его так назвала?
– Потому что у моей подруги так морскую свинку зовут…
Не отпуская плеча, кикимора села на землю.
– Как же тогда твоё имя, если ты так странно называешь животных?
– Ксана.
– Да, твоё имя не лучше. Даже хуже, чем Мешант.
«Где-то я это уже слышала… – припомнила Ксана. – А, ну да! Злой дух…»
– Может, ты представишься тоже? – предложила Ксана.
– Бурнахи.
– Как? – Ксана прыснула. – Прости, я не хотела.
– Моё имя означает, что я живу в долине БУРной, что я – НАчальница кикимор и что я очень ХИтрая.
– Да ну! Здорово. Бур-на-хи, – Ксана произнесла по слогам. – Красиво звучит!
– Ты так думаешь? – улыбнулась кикимора.
Лучше бы она этого не делала! Явно видно, что зубы чистить в их среде не принято, да и запах соответствующий.
– Да, я уверена в этом! Такое красивое имя достойно такой прекрасной хозяйки.
– Ты считаешь, что я красивая? – удивилась Бурнахи, хотя в то же время обрадовалась.
«Нет, я не считаю её красивой, зато вот опасной – да. Да вы сами посудите. Женщина (ну явно ж не мужчина!), возраст неопределённый (от двадцати и до бесконечности), внешность… как бы это сказать… на любителя: нос длинный, с бородавкой, глаза светятся, причёска по последнему писку а-ля “Мисс Бомж нового тысячелетия”, с зубами вообще напряжённо… Может, я ничего не понимаю в женской красоте, но, на мой взгляд, она далека от совершенства».