– Сходи остынь, парнишка. У меня там подруги скучают.
Пора найти девчонок, попрощаться и свалить отсюда.
Не стоит вестись на глупые желания. Я еще замужем. И…
Так просто нельзя!
– О! Ритуль! Ты созрела для танца, да? Зажги, давай, порви тут всех! – Наташка отлично двигается, вокруг нее трутся самцы – разного возраста, внешности и градуса в крови. Но все они схожи своим интересом к подруге.
– Я хочу уйти. Мне надоело.
– Ты дура? – Из-за спины вынырнула Аленка. – Там такой молодчик на тебя запал. И до сих пор глазами сверлит, никого не видит больше! Давай, бери его в оборот!
– Я замужем, Алён! Зачем ты это говоришь?
– Ну, докажи себе, что ничем не хуже той стервы, что с твоим мужем сосалась! Посмотри на себя другими глазами! Потанцуй с ним, хотя бы. Вспомни, как это делается! Тебе же двадцать пять всего, а не семьдесят, слышишь?
– Ты хочешь мне отношения с мужем испортить, подруга? Там всего одно фото! И я не хочу, чтобы Сева получил такие же, но про меня!
Во рту какая-то горечь и кисло. Отвратительно.
– Милая моя. Ты хочешь, чтобы я тебе всю галерею показала? Уверена, что это нужно прямо сейчас?
Наташка снова отвернулась. Притворилась, что не при делах…
Значит, тоже видела. И просто не хочет меня расстраивать – ни ложью, ни правдой…
– Кошечка. Я буду не против, если ты мне спину поцарапаешь. Будешь отбиваться, или все же потанцуем?
Алёнка подняла вверх два большие пальца и смылась куда-то в толпу. А я осталась наедине с высоким, сильным, охренительно вкусно пахнущим мужчиной. Дэном, кажется… Не вовремя вспомнила, как его зовут…
***
Утро. Голова трещит.
Незнакомая комната. Чужое одеяло и подушка. Все чужое!
И даже футболка, натянутая на голое тело, – не моя. И не моего мужа…
Господи! Что я тут делаю?!
– Как спалось?
Я кралась на цыпочках, беззвучно. Кого боялась спугнуть – сама не знала, но почему-то казалось, что шуметь не стоит…
Нужно было сбежать по-тихому, пока меня не засекли… Но звуки и запахи из кухни тянули магнитом.
Обтянутые шортами ягодицы и обнаженная спина. Дэн что-то готовил, насвистывая… Его утро выдалось прекрасным, не то, что мое…
Он не должен был меня заметить. Можно было все-таки свалить, но…
– Выспалась, говорю? Зачем поднялась так рано?
– У тебя третий глаз на затылке?
– В каком смысле? – Он поднял руку, чтобы поискать тот самый третий глаз, видимо… опомнился, снова схватился за сковородку.