«Наверное, с «Горящего Человека» (3) остался…» – с облегчением подумалось ему. Однако облегчение это было мимолетным. Мужчина тут же припомнил, что связанная напрямую с уличными перформансами сестра как-то упоминала, что данное мероприятие проводят, вроде как, где-то на просторах Невады (4). Пустыня же вокруг него напоминала больше привычную глазу Сонору (5), нежели бледные равнины с эпатажных фотографий, которыми давным-давно хвасталась Руби.
При воспоминании о сестре в груди вдруг неожиданно засвербело, тревожно заныло, будто он позабыл нечто важное, словно ему срочно требовалось сделать что-то, вот только он не знал, что именно, а время на выполнение все убывало, убывало в нижний сосуд несуществующих песочных часов…
Окли засуетился, нервно ощупывая карманы пиджака, очевидно в попытке отыскать ключи от своего форда, которого рядом с ним не было, однако взгляд его вновь упал на вендинговый автомат и он, успокоившись также резко, как и взволновавшись, в который раз повторил про себя: «Да, нет же… Это все просто сон. Чего это я?».
Лампа продолжала ритмично моргать. Сумерки сгущались, и уже ставший куда более свежим пустынный ветер овевал его со всех сторон, забрасывая мелким мусором.
– Почему бы и нет? – задумчиво поинтересовался Окли у автомата. За мутными запылившимся стеклами было сложно что-нибудь различить, но, кажется, там все еще хранились напитки. К тому же, где-то в самом нутре жестяного красного пуза все еще негромко жужжал компрессор, что, конечно, не свидетельствовало о том, что автомат исправен, скорее о том, что он с охотой сожрет все купюры, которые ему отдадут. Однако же… Шансы никогда не были равны нулю.
Мужчина достал из кармана несколько мятых бумажек, и коротко взглянув на потускневшую табличку возле рычага выдачи, сначала чуть недоверчиво усмехнулся, после чего вдруг воскликнул:
– Какого…? Десять долларов за газировку?! Серьезно?!
На табличке лаконично значилось:
«Дополнительный день жизни – 10 долларов».
И еще чуть ниже:
«Для завершения своего жизненного пути – поверните рычаг выдачи вправо».
– Хреновы монополисты… – сердито проворчал Окли, послушно заправляя десятку в купюроприемник. Стоило отдать изощренной фантазии уличных художников до́лжное, арт-объект у них получился презанятный. Мужчина повернул рычаг влево, без особой, впрочем, надёжи ожидая свою бутылку с колой.