В пространстве небольшой комнатки в съемной квартире один за другим стали всплывать документы. Круглая линза виртуального сенсора мигнула золотистыми символами, настроечные контуры прокрутились, настраиваясь на работу, и я активировала ее, коснувшись указательным пальцем, и придвинула ближе, привычно расположив у правого глаза. Так у меня получится увидеть изображение полностью, включая особые пометки, графики и схемы, проявляющиеся только при помощи эйар-сенсора.
Старенький коммуникатор демонстрировал один документ за другим, какие-то схемы и махинации, которые господин Стайн прокручивал, работая на моего отца. Оказалось, это мой горячо любимый уже бывший супруг вместе со своей любовницей и ее отцом, одним из членов правления Цер Энерджи устроили несчастный случай, который стоил жизни самому близкому мне человеку. А папа знал об этом! Он сделал все, чтобы предотвратить несчастье, но ошибся. Положился не на того человека, и теперь его нет. Моего отца больше нет, вот уже год как.
Тогда я даже не удивилась, почему так быстро закончилось расследование, и тело папы выдали мне для похорон. Сухой вердикт: несчастный случай. Ошибка пилота, человеческий, мать его, фактор. Никто из нашего окружения не задал ни одного вопроса, Правление приняло нового генерального директора, никто не решился возражать или пытаться оспорить. Передача всех прав от меня к Алексу была составлена виртуозно по всем правилам, даже главный папин юрист не смог подкопаться. Хотя, как я теперь думаю, возможно, именно он подготовил тот самый злосчастный пакет документов.
Все это время я училась, училась жить совершенно другой обычной жизнью, училась выживать, зарабатывать себе на кусок хлеба, мечтая, что однажды снова появлюсь на пороге собственного особняка и обниму свою малышку. И вот сегодня у меня появился реальный шанс. Только что я могу одна? Все друзья отца отвернулись от меня, не рискуя связываться с нежеланной бывшей наследницей. А мне не справиться с Алексом: слишком высоко взлетел. Госконтракты, связи с чиновниками в том числе и в военном ведомстве. Меня попросту никто не станет слушать, но, что более вероятно, прикопают где-нибудь по-тихому, раздавят, как надоедливую букашку, и никто не станет искать. Мне нужен тот, на кого я смогу опереться, тот, у кого не меньше власти, чем у бывшего мужа, и у меня есть, что предложить ему.