– Ты в смятении, – начинает мама, отставляя мороженое на кофейный столик и придвигаясь ко мне ближе. – Дорогая, это нормально. Твоя жизнь особенная, как и ты сама. Но порой необходимо выбираться из скорлупы. Как бы не было страшно.
Она обнимает меня, поглаживая по волосам. Я растворяюсь в ее объятьях и запахе.
Дэвид свалился как снежный ком на голову. А я ненавижу зиму. Но его аура притягивает меня. Это необъяснимо. И похоже на шутку. Зачем ему сломанная вещь?
– Мелисса.
Мама обхватывает мой подбородок рукой и заставляет на нее посмотреть. Я знаю, что она прочтет в моих глазах. От мамы невозможно спрятаться.
– Дорогая, я бесконечно люблю тебя. – В ее глазах пылает огонь, он опаляет мои нервы, и я невольно поджимаю пальцы на ногах. – Но только тебе решать, как поступить с Дэвидом.
Имя на ее губах заполоняет меня, раздувается внутри, как воздушный шарик. Переизбыток эмоций – это тяжело. Я живу в спокойном, размеренном ритме. А Дэвид – цунами. Буквально накрывающий с головой. Боюсь, это разрушит мою тонко выстроенную жизнь. Не могу позволить себе этого.
– Однажды я сильно оступилась.
Я разворачиваюсь всем телом, внимательно глядя на маму.
– О чем ты?
Она смотрит вперед, но словно находится в другом месте. Я плотнее прижимаюсь к ней, чувствуя ускоряющееся сердцебиение. И начинаю считать. Это всегда успокаивает меня.
– Я была чуть моложе тебя, когда в мою дверь постучалась трагедия. – Она переводит на меня обеспокоенный взгляд, но я молчу. – Как видишь, сейчас все хорошо, но огромный пласт моей жизни буквально вырвали у меня из рук.