Мы с Темой переглянулись и хором позвали:
– Сильвер! Сильва!
Пес ответил грозным лаем, но нехотя вернулся ко мне. А через мгновение весь лес заполнился потусторонним воем.
– Ты не говорил, что здесь волки водятся, – пробормотал Артемий и обиженно посмотрел на меня.
– Сам в шоке, – ответил я. Сильвер у моих ног тоже завыл, задрав к небу узкую морду и прикрыв разноцветные глаза. Он успел перепачкаться с ног до головы и сейчас выглядел как чучело. Безумно счастливое чучело!
– Ну мы пошли, – сказал я и махнул Темке рукой. Все вместе получилось как-то неуверенно. Артемий кивнул в ответ.
Осенний холодный дождь лил сплошной стеной. Дорогу развезло так, что идти приходилось по щиколотку в грязи. Где-то совсем рядом шумела река. Корабельные сосны слегка покачивались на ветру. В лесу было темно и хмуро. И вдалеке по-прежнему выли собаки. Сильвер же, абсолютно счастливый, несся вперед, не забывая, впрочем, обнюхивать и метить каждый куст. Привыкший к просторам и свободе Красной поляны, за последние четверо суток молодой непоседливый хаски весь извелся в машине. И сейчас энергия била в нем через край. И я заряжался этой энергией, чистой радостью и восторгом. Вдруг стало легко дышать. Несмотря на дождь и окончательно испорченные конверсы. Я поймал себя на мысли, что больше раз за разом не прокручиваю последний разговор с отцом. И не думаю о друзьях и даже о предательнице Нике, которые остались в Сочи. Насыщенный хвоей, будто хмельной воздух ударил в голову не хуже вина. Меня охватила странная дрожь предвкушения. Дыхание сбилось, и я рванул вперед, за Сильвером, чтобы быстрее узнать, что же ждет нас за очередным поворотом дороги.
Она была совсем небольшой для хаски. Я бы даже сказал – крошечной. Узкий костяк, вытянутая морда, уши плотно прижаты к голове. Псина припала к земле и оскалилась. Пепельная шерсть на загривке стояла дыбом, хвост беспокойно метался по земле. Сильвер, просто огромный на ее фоне, с недовольным тявканьем носился кругами, но приблизиться так и не рискнул. Собака щерилась, рычала, а светлые, почти прозрачные глаза ее метали молнии.
– Сильвер, ко мне! – рявкнул я. Пес послушался. Понуро опустил голову и засеменил в мою сторону.
– Лаки, к ноге! – раздалось где-то справа от меня, и на поляну вышла девчонка в огромном красном дождевике и желтых сапогах. Она была совсем мелкая, наверняка едва доставала мне до плеча, но голос у нее был жесткий, уверенный и немного хриплый, будто девушка была простужена.