Франц Кафка не желает умирать - страница 30

Шрифт
Интервал


– Что эти недоделанные врачи дают тебе, чтобы сбить жар? – бросил отец.

– На данный момент мне прописаны одни только ингаляции. Однако от уколов мышьяка я по-прежнему отказываюсь.

– Но если тебе их рекомендуют доктора, какого черта ты даже слышать о них не хочешь?

Франц смущенно улыбнулся, будто призывая проявить к нему великодушие. А через несколько дней его срочно госпитализировали в отделение профессора Хайека в Вене, специализировавшееся на безнадежных случаях туберкулеза.

Жизнь всей их семьи резко переменилась семь лет назад, в ту проклятую августовскую ночь 1917 года, когда их парень проснулся, харкая кровью. Катастрофа разразилась в тот самый момент, когда ему, казалось, наконец улыбнулась жизнь. В тридцать шесть лет ему удалось покинуть семейное гнездо и ценой бесконечных уловок поселиться в небольшой квартирке Шенборнского дворца, которую он тогда нашел. Примерно в это же время состоялась и его помолвка с Феличе. Оттла молилась, чтобы на этот раз Франц нашел ту единственную девушку, которая ему действительно нужна, хотя и не верила в искренность их союза. Парень взрослел и становился мужчиной, пусть даже не без некоторого опоздания. В страховой компании им были довольны. Поселившись в этих двух крохотных комнатках, он был вне себя от радости. И чувствовал себя счастливее, чем в квартире на Лангегассе, неизменно ей ненавистной, и даже в том кукольном домике на Алькемистенгассе. Он говорил, что обожает гулять по вечерам по этой тихой улочке, направляясь в сторону замка и слушая, как под ногами скрипит снег.

Но через каких-то полгода этого незамысловатого счастья в скромном жилище Шенборнского дворца как-то утром он явился к ней бледный, не в состоянии произнести ни звука.

– Что случилось? – спросила она. – Что-то с Феличе?.. Или, может, в страховой компании нелады?..

Но ни Феличе, ни страховая компания были ни при чем.

– Но тогда что? Франц, мне ты можешь рассказать все, я готова что угодно услышать.

Тогда он, чуть стыдясь, признался, что харкает кровью.

А теперь Франц вот уже несколько дней в Кирлинге – после Вены и кошмарного отделения профессора Хайека. И к чему это все приведет? Оттла все утро выглядывала в окно почтальона. Последнее письмо брат прислал неделю назад. Получив его, они с сестрами, Нати и Элли, под восторженным взором матери пустились в неистовый пляс, будто им только что возвестили о возвращении блудного сына. Затем с религиозным рвением, словно на причастии, стали его читать, внимая словам, каждое из которых будто отвращало беду. Перечитав письмо великое множество раз, она знает его практически наизусть, однако в эту минуту в ее душе просыпается надежда узреть между строк что-нибудь такое, что ускользнуло от нее раньше, чтобы хоть немного успокоиться и утолить тревогу. Она включает свет и открывает ящик комода с письмами из Кирлинга. Достает его из кипы и начинает читать, произнося каждую фразу будто молитву: