Да, мне было чертовски страшно. Потому-то мы и переругивались ежесекундно с однокурсником Тероном, чтобы хоть немного заглушить панику, от которой сердце билось уже где-то в районе горла, так и норовя превратить дыхание в судорожные всхлипы.
– Алия, ты же знаешь, – беспорядочное дыхание сбилось окончательно, предательски заглушив мои благородные порывы успокоить младшенькую. Я сделала пару глубоких вздохов. – Мы ведь уже это обсуждали, помнишь?
Мой взгляд наткнулся на мамино рукоделие на стене: овальный коврик с вышитыми на нем нашими с мамой и сестрой смеющимися лицами: мое лицо, и без того не избалованное природной красотой, расплылось в форме кривого и толстого параллелепипеда. Я вспомнила, как недовольная и оскорбленная до глубины веснушек своим неудавшимся портретом восьмилетняя я попыталась исправить сие недоразумение набором из завалявшихся ниток и своих кривых ручонок. Не сказать, чтобы у меня совсем не было таланта, но… Когда идеальный квадрат моего лица приобрел неидеальную форму параллелепипеда, мне таки пришлось признать поражение, после чего нитки и саму идею пришлось забросить до лучших времен.
Поймав за краешек воспоминаний приятную ностальгию, я улыбнулась. Сделала еще один глубокий вздох. И еще один. Полегчало.
– Но почему именно ты, Мирабель? – вернула меня к реальности Алия, в пятый раз нервно расплетая и заплетая свою пышную косу. – Почему нельзя доверить это дело Ковену? Они ведь обещали помогать. И мудрый Блар…
– …это тот, который говорил все сделаю, только шипи? – иронично уточнила я, в десятый раз перепроверяя артефакты, вязи и свою решимость. – И где, позволь спросить, этот сплав мудрости шланговался, когда мама обратилась за помощью в Ковен из-за проблем с демоном? Как реально понадобилось что-то сделать, так они все спихнули на бабушку, мол, это наши дела семейные, разбирайтесь! И это после всего, что ей пришлось вытерпеть и пережить, пока она пыталась снять с нас это бесово проклятье! – рявкнула я, не сумев сдержать гнев и отчаянный страх, что душили меня с момента моего последнего визита к бабушке, где я и узнала правду о «родовом проклятье».
А еще о демоне Астарте, с которым связан контрактом наш род. И о цене, которую платит каждое следующее поколение за силу и долголетие, что получили от демона. Так, моя прабабушка Альзара ушла в возрасте двадцати одного года: отравилась чистой водой из колодца. А троюродная тетя Хларин едва успела пройти посвящение в двадцать лет, как утонула в Диком озере в лесу, где безбоязненно купаются даже дети. Вторую ленточку с ее волос тогда так и нашли.