Его взгляд был изучающим, словно он что-то пытался понять, но никак не мог. Такие взгляды Аня ловила и во время массового катания и думала, что ей показалось. Однако сейчас убедилась в обратном. Осознав, что он пойман, Николай уставился на длинный коридор перед собой.
– Все интервью ты смотришь на меня так, будто хочешь что-то спросить, – проговорила Костенко и постучала пальцами по его груди.
Ответа долго ждать не пришлось. Остановившись у медицинского кабинета, Николай спросил то, что мучило его со вчерашнего дня:
– Почему ты не получила работу фотографа в издании?
Вопрос привел Аню в смятение. Она и не ожидала, что он спросит ее об этом. Костенко не забыла, что в разговоре при их первой встрече упомянула о портфолио, которое необходимо было собрать для трудоустройства в спортивное издание. Но не думала, что серьезный Литвинов придал значение этому факту. Вспоминать провалившееся собеседование было неприятно, но Аня посчитала, что рассказать Николаю об этом можно: он весь сеанс отвечал на ее вопросы. Теперь же пришло ее время. Немного поежившись, Костенко сказала:
– Тяжело получить хорошую работу, когда у тебя мало опыта. Я ведь только полгода профессионально занимаюсь фотографией. Они посчитали, что новичкам не место в спортивном издании. Особенно, если ты девушка. Другое дело, когда у тебя есть большие связи.
– Иногда это ошибочное суждение. Бывает так, что богатые родители никак не связаны с достижениями.
– Я не…
Но договорить Аня не успела: Николай уже постучал в дверь и дернул за ручку. Как Литвинов и предполагал, Евгения Александровна осталась на дежурном посту и сидела за письменным столом, разгребая какие-то бумаги.
Когда Николай переступил порог медкабинета, ее миндалевидные карие глаза уставились на него.
– Евгения Александровна, здравствуйте. Есть свободная минутка? – уточнил Литвинов.
– Проходите, – тонким голоском ответила она и жестом указала на кушетку.
Приподнявшись со стула, Ковалева собрала вьющиеся каштановые волосы, что падали на ее худые плечи, в низкий хвост и зашагала к ребятам. От ее походки так и веяло усталостью, однако она почему-то все еще находилась здесь. В свои тридцать пять лет Евгения Александровна слишком много времени уделяла работе. И дело было не только во врачебной документации, которая требовала концентрации и времени, но и в том, что по каким-то причинам ей так и не удалось завести семью. Многие в команде говорили, что Ковалева тайно влюблена в их главного тренера. Однако доказательств тому не было: как спортивный врач она имела полное право находиться рядом с Сергеем Петровичем и на тренировках, и на домашних или выездных матчах.