«Истерики нет, даже шучу», – мысленно отмечаю этот позитивный факт. Иду к зеркалу, качаясь с непривычки, ноги ватные, чуть не упал. Постепенно тело привыкает к сознанию, и до зеркала я дошел уже уверенно. Вглядываюсь и понимаю, что смутно знаком с этой физиономией, но пока вспомнить не могу. Парень лет пятнадцати, не спортсмен, но и не задохлик, не урод, хотя лицо интеллектом не обезображено. Это я – теперь он? Путается подсознание. Еще раз проверяю мужское хозяйство, вроде не меньше моего бывшего. Иду назад к кровати уже увереннее, сознание управляет телом с каждой секундой все лучше.
«Инопланетяне, твари!» – решил я про себя. Что мы имеем? Эти гады существуют! Хотя голос в голове был мне понятен, может, это какие-то хитромудрые потомки? И что такое «мир-дублер»? И вообще, для чего меня засунули в это тело? Но есть и хорошая новость – я теперь лет на тридцать-сорок моложе! Это отлично, жизнь, как вы помните, я любил. Только кто же я? И главное – где? Стал искать любые вещи, которые могут мне указать на факты моего попаданства. Взор падает на плакат с футболистами. Год тысяча девятьсот восемьдесят третий, а плакат новый. Не может быть! Я опять в СССР?
– Толян! – слышу истошный крик с улицы. – Толян! Толян!
Как ни странно, тело мое на «Толяна» откликается. Решаю наконец выйти из своей комнаты в проходной зал и сразу натыкаюсь на пьяного мужика, спящего в соседней комнате на диване. Мужик здоров, вонюч и волосат. Проходная комната выглядит также по-совковому убого, но если подходить к обстановке в ней по меркам СССР, то даже богато. Один пузатый тройней цветной телевизор чего стоит! Выхожу на крыльцо, оставляя по левой стороне неосмотренную кухню. В сенях надеваю удобные галоши. На улице вовсю буйствует весна. Во дворе дома я вижу полуразобранный мотоцикл «Восход», туалет типа сортир и сарай, крытый железом. Тут же во дворе виновато ластится ко мне огромный белой масти страхолюдный пес на цепи.
– Фу, Снежок! – отмахиваясь машинально от его слюнявых ласк, иду к высокому забору, вернее, к калитке.
«Собака меня узнала, а я вспомнил ее имя!» – стрельнула мысль. Открываю калитку, и все в моем сознании встало на свои места. Во-первых, я увидел своего бывшего одноклассника, только не огромным толстяком, каким я его видел год назад на встрече выпускников, а тощим подростком лет пятнадцати, и, во-вторых, пацан с улицы обрадованно произнес мою фамилию.