Струноходец - страница 7

Шрифт
Интервал


     Шагает войско.

Пилат

Судьба назначила – поджечь тебе
                                                     Запал.
Душа и долг – в противоречии.
                                                   Пропал!
Отныне на устах истории
                                                      Замок.
Ты вытащить хотел, ведь стоило…
                                                   Не смог.
Да, были способы законные
                                                    Спасти.
Он их отверг – и вот закончились
                                                        Пути.
А сколько судей свет невзвидело
                                                         Еще?
Тебя жалеют. Значит, видимо,
                                                     Прощен…

«Колокол, ночь и крик…»

Колокол, ночь и крик,
Алая пляшет кисть…
Еретиком умри
Или же отрекись.
Жалости голос смолк.
Я не хотела – так,
Но предъявили долг
И навязали брак.
Время его пресечь.
Душно. Как душу ест…
В песнях на ложе – меч.
Нас разделяет – крест.
Мессу легко отверг,
Шанса не удержал.
В бархатном рукаве
Прячется мой кинжал.
Грех этот до кости
В память врезает тьма.
Я не смогла спасти?
Значит, убью сама.

«Не родное, но и не чуждое…»

Не родное, но и не чуждое
     так и тянет к себе.
Так со дна достают жемчужину.
     Так сгорают в борьбе.
Не увидеть уже воочию —
     утекло, как вода,
Больше века прошло… но хочется
     окунуться туда!
Впечатления жгучей лавой,
     и – стороной не пройти.
Ах, какими вы были славными,
     не сбиваясь с пути,
Как шутили, сражались яростно
     и встречали беду!
В лабиринте тысячеярусном
     нужных слов не найду.
Слишком многое в нас задушено.
     Где отыщешь таких?
А один потревожил душу мне
     временам вопреки.
Оттого и грустят глаза мои.
     Пересечься б двоим!
…Я читать бы училась заново
     по ладоням твоим.

Дочь фараона

Историю свершила жалость.
Знать, норов у судьбы таков.
Все было просто: сердце сжалось,
Услышав плач из тростников.
Найденыш – сын, а не игрушка.
Что ожидает впереди?
Он ход вещей в стране нарушит
И свой народ освободит.
Ты угадать могла едва ли,
Он до поры не знал и сам.
Иные открывались дали
Твоим египетским глазам.
Легендой стал он, Нил же – Летой.
Сгорел папирус, и дотла.
Кто вспомнит имя девы этой,
Что, золотом звеня браслетов,
Младенца на руки взяла?

Посвящение Шинсенгуми[1]

В самом начале – знали ли,