«Мы едем туда не для того, чтобы наесться», – торжественно заявила Младшая бабушка.
Старшая бабушка хихикнула.
«Разумеется, нет. Во что бы то ни стало, поезжайте. Я хочу услышать всё об этой вечеринке. Это будет забавно. Сейчас я предпочитаю, чтобы меня забавляли, чем любили. Обратите внимание, будут ли Грейс и Марджори разговаривать друг с другом. И выщипала ли брови Кэтлин Лесли. Я слышала, она собиралась это сделать, когда ездила в Нью-Йорк. И если Луиза наденет то жуткое розовое жоржетовое платье с зелёными червяками, как-нибудь попытайтесь пролить на него кофе».
«Если ты считаешь, что нам лучше не ехать…» – начала Младшая бабушка.
«Мэриан Блейсделл, если вы немедленно не покинете эту комнату, я брошу в вас чем-нибудь. Клон уже сигналит. Вы же знаете, что он не любит ждать. Идите отсюда, обе, и пришлите сюда Мэриголд. Она посидит здесь и составит мне компанию, пока не пойдет спать».
Старшая бабушка проводила Младшую бабушку и маму пытливым взглядом.
«Ей ненавистна мысль, что я умираю, потому что она больше не будет Младшей бабушкой. Это повышение, к которому она вовсе не стремится, – сказала она Мэриголд, которая с неохотой вошла в комнату. – Возьми свою книжку с картинками, дитя, и садись. Я хочу немного подумать. Мне нужно кое-что рассказать тебе попозже».
«Да, мэм». Мэриголд всегда говорила: «Да, мэм» Старшей бабушке и «Да, бабушка» – Младшей. Она села покорно, но нехотя. Был чудесный весенний вечер, и Сильвия ждала её у Зелёной калитки. Сегодня вечером они планировали новое особенное волшебство у Белого фонтана. А теперь придется провести весь вечер, сидя здесь со Старшей бабушкой, которая даже не разговаривает, а лежит там с закрытыми глазами. Не уснула ли она? Если бы так, нельзя ли ей, Мэриголд, на минутку сбегать в сад к зелёной калитке, чтобы сообщить Сильвии, почему она не сможет прийти. Иначе Сильвия может не понять. Волшебная дверь была открыта прямо возле её стула – она могла проскользнуть через неё и тотчас вернуться.
«Вы спите, мэм?» – осторожно прошептала она.
«Замолчи. Конечно, я сплю», – отрезала Старшая бабушка.
Мэриголд вздохнула и смирилась. Кто знает, что теперь сделает Сильвия. Возможно, больше не придёт. Мэриголд ещё никогда не пропускала встреч с нею. Она тихо повернула стул так, чтобы сидеть спиной к Клементине, и стала смотреть на других невест в кринолинах и украшенных цветами шляпках шестидесятых, турнюрах и полонезах восьмидесятых, пышных рукавах и юбках-колоколах девяностых, узких юбках и огромных шляпах десятых. Разумеется, Мэриголд ничего не знала о соответствующих датах. Они все принадлежали тому легендарному времени, когда её ещё не было, когда люди носили всякие дурацкие наряды. Единственной, кто не был смешон, оставалась Клементина с её плечами в кружевах, гладкой прической и неувядаемой, всегда уместной лилией. Каждый раз Мэриголд возвращалась к Клементине, почему-то не в силах удержаться от этого. Это было как больной зуб, которым приходится кусать. Но она не повернётся, чтобы посмотреть на неё.