– Угомонись, ушастый, я дважды не повторяю, – раздалось прямо над ухом.
Дортхонец замер в полушаге, даже не успев занести оружие.
– Ты здесь откуда взялся? – рыкнул эльф. С нескрываемой яростью он смотрел на человека, стоявшего за спиной Кенрата.
Вместо ответа над головой юноши пролетел поток холодного воздуха, ударив Мясоруба прямо в лицо. Отшатнувшись, тот выронил тесак и принялся тереть глаза.
– Следующий удар ты не переживёшь, – всё с тем же ледяным спокойствием произнёс Ондар.
– Па… – Обернувшись, Кенрат пересёкся с отцом взглядом и заткнулся на полуслове.
Таким Ондара он не видел ни разу. Даже когда однажды ночью в дом ворвались грабители, во взгляде бывшего Стального не было столько холодного презрения и готовности убивать. Что ещё страшнее, сейчас отец смотрел прямо на него.
– Я велел тебе оставаться в камере.
– Да ладно тебе, господин Ондар, – усмехнулся Елан. – Сын пошёл в отца, таким гордиться нужно!
– Щенков надо держать на поводке, – огрызнулся Цандр.
– Верно, – ответил Ондар, глядя на пухлого. – На поводке.
Фирхивор, продолжая улыбаться, посторонился, пустив Кенрата к привязанному Мильбену.
– Предатель, – прохрипел друг.
– Не городи чуши, я тебя спасать пришёл!
– Им… не я нужен… – Мильбен не сводил глаз с эльфийки, к которой уже подошёл Ондар.
На колени привязанной Тави упала исписанная знаками золотистая металлическая пластинка.
– Эту вещь нашли у твоих сородичей. Что это и для чего нужно?
Эльфийка подняла на мужчину всё ещё не просохшие глаза с алыми, как кровь, зрачками. Ни сочувствия, ни сострадания во взгляде Ондара не читалось.
– Это… – Она быстро посмотрела на Мильбена, которого взвалил на себя Кенрат. – Это какая-то безделушка, амулет на удачу, бесполе…
Ондар с размаху ударил девушку по щеке, а затем схватил со стола клеймо и активировал знак на рукояти. Металлическая конструкция быстро начала разогреваться.
– Эй! – попытался возмутиться Елан, но тут же замолк.
– Мне плевать, что скажет Хозяин. Как товар ты ценна, но не настолько, чтобы над тобой трястись, – всё с тем же спокойствием продолжал мужчина. – Я хочу знать ответы, и если придётся испортить тебе шкуру, тем хуже для тебя.