Я поправил жилет-черепаху, натянул сверху джерси и посмотрел в сторону трассы. Мой брат Илья медленно шел по треку от секции к секции, изучая глазами покрытие под ногами. Да, пожалуй, для всех он выглядел сумасшедшим. Эдаким чудилой от мира суперкросса: странноватым парнем, неразговорчивым, сосредоточенным только на происходящем на трассе и четко понимающий свои планы и цели.
Пока другие участники общались с прессой и фотографировались с поклонницами, Илья предпочитал в сотый раз проверять байк, готовиться морально, настраиваться и сканировать взглядом трассу. Он делал это для меня. Потому что после травмы, приобретенной почти полгода назад, брат пропустил целый сезон и сам не участвовал в гонках.
– Он просто серьезно относится к делу, – я перевел взгляд на свой байк, заботливо подготовленный братом к гонке, – это для тебя, Тим, каждый заезд – очередной повод покрасоваться перед девчонками, а для него… – Улыбнулся. – Ну, в общем, парень живет этим, не то, что мы с тобой.
Я подмигнул другу. Да, мы с Тимом Левицким с недавних пор не являли собой образцы ответственных спортсменов. И вчерашний кутеж, закончившийся далеко за полночь, конечно же, не делал нам чести.
– Но в финале-то мы! А Илюха… – Левицкий дотянулся и хлопнул меня по плечу, – прости, братан, но Илюха твой сейчас в заднице.
– У него все впереди. – Я сел на скамейку и прикрыл лицо ладонью от солнца. – А я, наверное, завязываю. Всё. Этот заезд будет последним.
– Шутишь? – Лицо Тима вытянулось, он озадаченно провел рукой по ежику черных волос на макушке.
– Не вижу перспектив. – Вот здесь, признаюсь, я немного слукавил.
– Ты?
Я пожал плечами.
– А смысл? – Опустил голову и уткнулся взглядом в новенькие мотоботы. Попросту спрятал глаза от весьма проницательного друга. – Меня уже не вставляет, надоело.
– Может, ты просто испугался? – Мне в бок снова прилетел нехилый удар. – Глядишь, Илюха восстановится и составит тебе конкуренцию. Придется с ним тягаться, а это, наверное, еще унизительнее, чем проиграть Психу, да?
В желудке неприятно заурчало. Не поминай дьявола, как говорится. Стоило только назвать его имя, как из-за угла вальяжной походкой проследовал к мойке сам Ян Коренев по прозвищу Псих. Двадцать три года, пугающая манера дергать плечом при разговоре, агрессивный стиль вождения, чертова косая сажень в плечах и бешеный взгляд, которым он нас сейчас даже не удостоил.