Серафим внезапно почувствовал, как сердце его замерло. Свято-Троицкий Иссык-Кульский монастырь был очень далеко. Все что он знал и любил навсегда остается в прошлом. Серафим прикоснулся к своей рясе, чувствуя, как она прилипает к его телу. Монотонное и томительное течение его жизни прервано и, теперь, его ждет открытие нового пути.
– Будь готов, Серафим, – произнес Иоанникий с уверенностью в голосе, хотя его глаза несли в себе искреннюю тревогу. – Твоя молитва и преданность Богу будут сопровождать тебя в пути. И может быть, в Свято-Троицком Иссык-Кульском монастыре ты найдешь то, от чего так страдаешь.
Серафим еще не знал что эта новость станет началом новой главы его жизни, главы, которая приведет к исполнению желания. То что лишь мимолетно пронеслось в его сознании перед чудотворной иконой, было услышано Богородицей, но будет ли ему счастье от встречи с Агафьей?
*****
Зимний вечер уже начинал скрывать за собой последние лучи солнца, когда обоз генерала Бычкова медленно въезжал в город Верный. Облака тяжело нависали над телегой, в которой сидела Агафья, верная служанка генеральской семьи, держа рядом с собой Татьяну, любимую дочь генерала. Хворая Софья Игнатьевна была едва живая, болезнь сильно пустила корни в ее организме.
Часто приходилось им менять в дороге телегу на сани и обратно. Обоз то попадал в зиму, то в осень, все сезоны перемешались и каждый такой резкий переход ухудшал уже не самое лучшее состояние здоровья Софьи Игнатьевны.
Генерал Бычков мог наблюдать реакцию Софьи издали, и в его глазах было видно беспокойство и тревога. Он помнил, как она сияла красотой и энергией, когда они покидали свой дом, и казалось, что никакие неудобства и лишения не смогут ее ослабить. Но долгая дорога вместе с погодными неурядицами и постоянными перемещениями утомили не только его, но и его жену.
Простая архитектура Верного приветствовала обоз на главной площади. Фонари излучали теплый свет, отражая его в витринах небольших магазинов. Дома были одноэтажные и даже по меркам Глухова, Верный казался весьма скромным провинциальным городишком. Софья Игнатьевна слабо улыбнулась приближающемуся супругу. Ее глаза, полные тоски, осматривали однотипные и простые украшения, которые напоминали о наступающем Рождестве.
Генерал помог подняться Софье Игнатьевне со скамьи, подставив ей руку, чтобы она могла встать. Его глаза вспыхнули нежностью и заботой, когда он придержал ее, стараясь не оставить ее без поддержки в этом трудном для нее времени.