Всё же он был ещё слишком юным. К тому же Мэн Фэн был младшим сыном довольно богатой семьи, а потому с самого рождения его холили и лелеяли. Школа Фуюнь тоже была лояльна к ученикам, поэтому можно сказать, что Мэн Фэну никогда в жизни ещё не доводилось встречаться с чем-то столь жестоким. Хоть он и был учеником школы боевых искусств, но в реальном сражении ещё, конечно, участия не принимал. Даже на состязании Небесного Меча он не выступал, а лишь наблюдал. Ему было только двенадцать лет, он пришёл в школу Фуюнь в возрасте девяти лет и прогрессировал медленно, а потому его навыки были ещё на довольно низком уровне.
Чжэн Чао оказался в школе всего через пару месяцев после Мэн Фэна. Таким образом, Мэн Фэн стал четвёртым учеником великого мастера Цзяня из школы Фуюнь, а Чжэн Чао – пятым. Хотя последнему на момент вступления в школу было одиннадцать, у него были хорошие врождённые данные, потому развивался он очень быстро, гораздо быстрее, чем Мэн Фэн. Да и жизненный опыт у Чжэн Чао был куда более обширный, чем у его шисюна. Чжэн Чао был из простой семьи и до вступления в Фуюнь уже повидал немало, а потому смог сохранить самообладание после всего случившегося и даже позаботился о Мэн Фэне.
Когда они поднялись на гору, луна уже вовсю сияла на небе. Однако на территории школы всё ещё было оживлённо. В Хунфэн не было раннего отбоя. Ученики уходили спать в одиннадцать, а вставали в семь. Поэтому, несмотря на довольно позднее время, многие ещё не спали. В Зале Собраний горел свет, и Янь Цюлинь повёл учеников Фуюнь туда, чтобы поприветствовать главу. Он действительно застал Чжоу Сяньцяня на своём рабочем месте.
– Глава Чжоу, – Янь Цюлинь поклонился, и двое учеников позади него сделали то же самое.
– Цюлинь? – мужчина поднял голову от бумаг, которыми занимался, и слегка удивлённо посмотрел на юношей.
– Прошу главу меня простить. Я самовольно привёл на гору учеников Фуюнь Мэн Фэна и Чжэн Чао и предложил им кров, так как они попали в затруднительную ситуацию.
– Глава Чжоу, простите нас за вторжение, если бы не обстоятельства, мы бы не посмели тревожить главу и обременять школу Хунфэн своим присутствием, – тихо проговорил Мэн Фэн. К этому времени он уже немного успокоился и взял себя в руки.
Чжоу Сяньцянь встал и подошёл к Янь Цюлиню. Выражение его лица было мягким, что бывало достаточно редко. Только находясь дома, с учениками своей школы, глава Чжоу мог проявлять мягкость.