Неужели Яворский отстал? Стены морга не были ему преградой. Видимо, смирился с неудачей. Сван облегчённо выдохнул и ускорил шаг, лавируя между лужами, оставшимися после поливальной машины.
До дома своей подруги он доехал на автобусе, забежал в кофейню за стаканчиком американо и в цветочный магазин.
– Свежие розы, молодой человек? Только что поступили.
– Пять голубых голландских гортензий, пожалуйста.
– О, ваша девушка с претензией!
– Ещё с какой… – Он широко улыбнулся, но продавщица не увидела его белоснежной улыбки, спрятавшейся за чёрной маской.
Пышные бутоны нежных цветов полностью переключили мысли Свана на Алёну. Шагая по улице, он представлял, как своим звонком в дверь вытащит её из нагретой смятой постели. Она выйдет к нему без церемоний, лохматой и сонной. Он обнимет девушку и уткнётся носом в её шею, жадно втянет аромат нежной кожи и задержит дыхание, чтобы сохранить его в памяти навсегда.
Так оно всё и случилось.
– Мне только что снились цветы. Как ты угадал? – пробормотала она сонным голосом.
– Они тебе всегда снятся…
Сван любил эту её утреннюю беспомощность, когда в Алёне ещё не проснулась тигрица. Полусонная, она была полностью в его власти, млеющая и томная. Они нырнули в омут шелковистых простыней.
– Давай будто я сплю. Лежу неподвижная, беззащитная… – Алёна закрыла глаза и чуть запрокинула голову, погружаясь в истому от своих фантазий. – Хочу прекрасный сон…
Сван задыхался, ощущая губами, как сильно бьётся жилка на её шее. Зажав пальцами набухший сосок, он оттянул его, покрутил и сдавил чуть сильнее. Алёна невольно подалась к нему бёдрами и издала глухой стон. Его руки и губы жадно, но нежно ласкали тело девушки, спускаясь всё ниже. Алёна откликалась, сминая ладонями простыню, но не выходя из роли Спящей красавицы. Ничто вокруг не могло прервать этой сладкой неги.
– А вот и я! – заорал над его ухом Яворский и плюхнулся рядом на кровать.
Сван резко дёрнулся, тошнота подкатила к горлу. Его обдало жаром, но уже иной страсти.
– Что с тобой? – Всё было настолько плохо, что даже девушка заметила и открыла испуганные глаза.
– Я на минуту, – сдавленно прошептал он.
Вне себя от ярости молодой человек направился в ванную.
– Я так и знал! Я был уверен! – довольно кричал Яворский, следуя за ним.
Сван с перекошенным от гнева лицом повернулся к призраку.