Скажем, не отмечали дни рождения – не из-за строгости нравов или душевной черствости, а потому что подарок, коль скоро ребенок его захотел, можно подарить и в любой другой день, разве нет?
Впрочем, судя по этим разговорам, ребенком Сэм вообще мало что хотел. Были ли у него увлечения? Слишком сильное слово. Он не любил читать и не обзавелся этой привычкой позже. Играл в компьютерные игры, но без фанатизма. Друзья детства? Вычеркиваем.
Правда, одно впечатление, пережитое Сэмом в возрасте восьми лет, говорит о нем многое. В восемь лет Сэм понял, что остальные дети уверены в существовании Санта-Клауса. Нет, сам он, конечно, тоже слышал про деда в красном костюме, который дарит подарки на Рождество. Однако для него Санта обитал в той же вселенной, что и, скажем, Микки-Маус. Никто ведь не рассчитывает повстречаться с Микки-Маусом на школьном дворе? Однако для остальных детей, осознал Сэм, между Сантой и Микки была огромная разница.
Что ж, если все утверждают одно, а Сэм другое, то это вовсе не означает неправоту Сэма, пришел к выводу мальчик. Если хотят верить в Санту, пусть верят. Нет смысла их переубеждать, нужно просто смириться, оставаясь себе на уме.
Поэтому позже, когда настала пора задумываться о вере другого порядка – Боге, религии, – Сэм уже был морально подготовлен к разного рода странностям. Почему взрослые избегают определенного ответа на вопрос, есть ли Бог и дьявол, рай и ад? Ведь если есть, это должно заботить нас гораздо сильнее, а они еще не определились, что ли?
К людям стоит быть снисходительнее, понял Сэм. Иногда они чего-то не понимают.
Впрочем, сам он их тоже не понимал. Что смешного в шутках, которыми обмениваются одноклассники? Задачи про пешеходов, которые вышли навстречу друг другу из пункта А в пункт Б, давались Сэму куда легче, чем рассуждения про мотивы литературных героев.
Он не был математическим вундеркиндом, хотя посещал летнюю школу для математически одаренных старшеклассников. Она, пожалуй, немного выделяется на общем фоне его воспоминаний. Сказать, что Сэм нашел там себя, было бы слишком высокопарно. Но он нашел там людей, максимально на себя похожих. Не очень поднаторевших в общении, зато обожающих логические игры и головоломки.
Впрочем, Сэм и там отличался от большинства. Его, скажем, совсем не привлекали игры вроде шахмат – те, в которых нет места неопределенности, игры с полной информацией. Зато очень нравилась карточная игра Magic: The Gathering – разыгрывание виртуальных партий в фэнтезийном мире, где роль случайности очень высока.