– Давай в машину.
Не дожидаясь ответа, Кот вышел. Пришлось бежать за ним. Мы сели в темно-синюю иномарку.
– Не думал, что вы мне ответите.
– Бывает. – В голосе не было иронии, только боль. – И зови меня Василий. Кстати, тебе Алексеич сказал?
– Нет, в газете был некролог. Кто-то из работников похоронного агентства впечатлялся тем, где ваш отец служил в свое время.
Кот поцокал языком.
– Он этим не гордился, ну да ладно. Что ты хотел?
– Расскажите, что случилось.
– Женщина какая-то к отцу пришла. Закрылся он с ней, потом пообедал с нами. И вроде такой как раньше почти. Потом собрался и в церковь сходил. Я обрадовался. А он после еды говорит: «Ну, теперь и помереть можно». Никто ничего плохого не подумал, а он ушел в комнату и. Взял пистолет – и пулю в лоб. Как так, а?
– Это странно. Не чувствовал в нем подобного. – Мужчину мучила совесть, но он хотел исправить что-то, а не умереть. – А что за женщина, как выглядела?
– Ну, баба как баба. Ноги от ушей, волосы черные, платье черное. Глаза, наверное, голубые, а может, и зеленые, кто бы ее разглядывал. Она сказала странно: «Вы ему белую простыню постелить не забудьте». Мы еще переспросили, в смысле? А она…
– «Похоронить не забудьте», – закончил я за него. Меня снова трясло. Он кивнул.
– И жутко так стало. Я подумал – может, какая дурацкая современная шутка. А потом отец застрелился.
– Спасибо, что рассказал… и.
– Давай на «ты». Кто она, знаешь? И делать мне что?
Господи, дай верный совет. Василий Кот смотрел на меня, будто я знал больше него. Будто я был святым или вроде того. Что сказать? Я дотронулся до креста под рубашкой.
Боже, дай мне верных слов… для этого человека.
– Похорони. Отпеть тебе его не позволят. Но сам помолись. Попытайся жить по совести. Увидишь ту женщину – обходи стороной.
– Да я если найду ту ведьму – убью. – Он сжал зубы.
– Лучше позови меня.
– Тоже поквитаться хочешь?
– Нет. Задать пару вопросов.
Он прищурился.
– Ну хорошо. Ты батин подарок держи при себе, от всего твое Слово Божие не спасет.
Я хотел спросить, что же в подарке, потому как все еще его не распечатал. Но мы остановились, и Кот открыл дверь машины. Я вышел. Не знаю, полегчало ли ему от рассказа. Но мне было паршиво. Зачем я спросил? Зачем мне эта ведьма? Да и ведьма ли она? Одержимая наверняка. Или просто женщина.