– Я был вчера очень несимпатичен? – спросил я.
– Ты был великолепен, как всегда. Но тебя посадят, если ты не станешь осторожнее. Уж лучше бы ты оказался трусом, и Грегори остался жив. Но вот чего мне искренне жаль: если ты проколешься, то посадят еще и Трофа. Он просто хотел помочь и влип, – сказала Стелла весело.
– Обещаю прекратить любой ценой. Ты бы хотела сейчас поехать куда-нибудь, купить что-нибудь? – спросил я.
– Мороженое, что ли? Или то платье? – спросила Стэл, изучая мой взгляд.
– Ну, с этого можно начать, раз уж невтерпеж, – ответил я, хотя имел в виду совсем другое. Девичий менталитет. Мороженое… Бретельки…
***
Я понимал, что вчера был неправ по отношению ко всем, но случившееся не было проявлением болезни мозга. Я все помнил и знал, что поступил так, чтобы как раз психику-то и сберечь. Ну, невыносимо ходить с фейсом Дело по Москве, не зная французского! Приходить в посольство и заявлять, что отказываюсь говорить на родном языке из высоких соображений поддержки русского языка, как родного языка жены. Кто поверит в такую чушь! Ну, и потом, носитель, нет-нет да и вякнул бы что-нибудь на французском. Особенно в присутствии атташе. Я же изощрялся на русском!
Поэтому, конечно, я задумался над новым планом.
«Снять со счетов максимум денег Дело и исчезнуть? Тогда надо мордер Дело менять на какой-то другой! Хорошо! Сначала схожу в посольство, потом решу», – думал я, шагая по мостовой рядом со Стэл.
***
Самое ужасное в моем новом положении было то, что, имея огромные средства, чтобы наслаждаться жизнью и смаковать все свое самое любимое, я напрочь был лишен настроения делать это. Парадокс. Есть деньги – трать! Я же пыжился над смехотворными суммами, экономя номинативно мне принадлежащее.
Словом, процесс не казался мне радостным, счастливым, продуктивным и целесообразным до одного маленького мгновения. Мы шли к Берсеневке через Патриарший мост, и Стэл сказала прохожей: «Сфотографируйте нас, пожалуйста!»
Мы стали спиной к Кремлю. Наши лица были едва освещены фонами рыжего солнца, которое в сопровождении нелепой облачности несуразно заваливалось за здание МИДа. Хорошо, что фонами, а не самим солнцем. Получилось матовое освещение. Девушка сделала несколько снимков.
Я посмотрел на фото и обомлел. Это было великолепно. Как Мишель, я очень понравился себе там, рядом со Стеллой. Этот случай изменил все.