А еще концертмейстер для подготовки оперных спектаклей нужен и для учебы, и в хореографии, и в театре, даже спортсменам-гимнастам он необходим. Востребованная, однако, специальность, а потому и оплачиваема прилично.
Впрочем, в моем «грехопадении» в концертмейстеры решающим фактором стали не деньги, хотя ими тоже поманили. Со мною все было иначе, похитрее: тут точно не обошлось без того, имя которого я называть не буду, на всякий случай. И приключилось это во время учебы на втором курсе консерватории, когда прошел я до половины установленный срок овладения профессией (по мысли организаторов образования, освоив первые два названных выше слова из четырех!) и взошел на высшую ступень постижения «тайн концертмейстерского мастерства».
Была средина октября. Ночные заморозки, уничтожив остатки неубранного урожая, подвели черту под сельхозработами, и студентов вернули в аудитории – учиться. К чему мы и приступили, не торопясь.
Деканат вывесил расписание, обнаружив новый предмет – «концкласс». Концертмейстерскому искусству учат на индивидуальных занятиях, поэтому нужно было прийти к назначенному заведующим кафедрой педагогу и определиться со временем, программой и отчетностью. Назначенный мне педагог носила фамилию Цукер, но ничего «сладкого» в ней не было – с виду. Была она – в годах, в старушечьих очках, в неухоженности совсем не артистической, не богемной.
Прихожу я к ней на первый урок. Сразу задачу ставит:
– Вы, – говорит, – уже концертмейстер дипломированный, училище закончили. Сейчас для Вас главное по предмету репертуар накопить.
Вот тут наваждение-то и началось.
– Можете на работу устроиться концертмейстером, – продолжает, улыбаясь хитренько, – на полставки. Это лучше всего будет: и репертуар накопите, и опыт бесценный приобретете, и зачет получите, и денежка появится небольшая, но ведь не лишняя же.
– Хорошо, а как занят буду? – отвечаю, осторожничая, здравомыслие проявляя.
– Да всего-то два раза в неделю по пять часов академических.
Это три часа сорок пять минут, быстро соображаю, обрадовавшись, но не настораживаюсь почему-то – чего это такая выгодная подработка не востребована? – а надо было, надо!… А я – «согласен» – говорю.
Стали заявление писать тут же. Она диктует, я пишу. Потом пошли мы с нею к проректору заявление подписывать. Тут наваждение продолжилось, лик поменяв.