И мальчишки, забыв о лягушке, принялись шарить по зарослям пырея. Увы, больше ничего они не нашли.
Лука протянул чайник Петьке.
– На, возьми себе. Спрячь от родителей.
– Спасибо. Постараюсь спрятать поглубже в сарае.
– Да. Пусть это будет наш походный чайник.
– А как он тут оказался? Может, он дырявый, и поэтому его выкинули?
– Нет, это же ценная вещь. Даже если и дырявый, можно его починить у кузнеца.
Петьке доводы Луки показались разумными, и он положил чайник под рубаху и понес его так к себе во двор.
Дома Луку ждал пожилой отец, вернувшийся из города. Он привез старшему сыну и его младшему брату Гане игрушечные металлические тракторы, они выглядели почти как настоящие – зеленого цвета с черными колесами. Мальчики были в восторге. Они бережно катали тракторы по кровати и по письменному столу. Лука решил, что завтра он покажет свою новую игрушку Петьке. Гавриил Михайлович смотрел на сыновей и улыбался. Ему было приятно, что угадал с подарком. Он понимал, как сильно его дети тоскуют по покойной матери, и поэтому старался покупать им игрушки, разные безделушки, лишь бы их порадовать. И ничего, что за подарки приходилось выкладывать огромные деньги, порой на них уходило до половины выручки за проданное масло и мясо.
Старшая сестра мальчиков Александра накрыла стол и позвала всех ужинать.
– Папа, а Высокая Марфа была сильной колдуньей? – спросил Лука, уплетая за обе щеки наваристый суп.
– Кхм, громко про нее не говори. Она была самой знаменитой удаганкой в нашем районе.
– А ты слышал, что Григорий Попов собственными глазами видел ее привидение?
– О-хо-хо, даже не знаю, что и сказать. Да, историю эту я слышал. Думаю, что он и вправду что-то видел. Григорий человек взрослый, шутить не станет. А с чего это ты вдруг заинтересовался всякой чертовщиной? В старухин дом наведаться хочешь? Ты это дело брось, не стоит отличнику такой ерундой заниматься. Если учителя прознают, опозоришься на всю школу.
Лука согласно кивнул и молча доел свою порцию.
Он долго играл трактором, лежа в постели. Ему стало всем сердцем, всей душой жаль свою безвременно умершую мать, ведь она так и не узнала, какие стали делать игрушки в Советском Союзе. «Как бы мама обрадовалась, если бы увидела наши новые игрушки…» – подумал Лука и долго, беззвучно, украдкой плакал, пока его подушка совсем не намокла от слез.