– Это часть нашей религии. Мы разыгрывали перед ними представление. И у каждой пьесы багровый занавес, – запинаясь, ответил практически скороговоркой Огюст. – Мы наблюдали за их болью с улыбками. Превратили их страдания в шутку и сделали частью спектакля. И всё это ради единственного зрителя. Нашего Бога Амока.
– А ты что скажешь, маэстро? – Ингвар со скучающим выражением лица подошёл к сундуку. В нём ещё оставалось различное тряпьё, представляющее собой театральные костюмы. Поковырявшись в них, он обнаружил на самом дне моток верёвки.
– Мне нечего добавить, – Люпин выглядел подавленным.
– Что ж. Я объявляю вашу труппу виновными в массовом убийстве и приговариваю к смерти, – Ингвар подошёл к Огюсту. Тот весь съёжился. – Сначала ты. Как и обещал, я не сделаю с тобой тоже, что и с Робертой. К чему повторять эксперимент, не так ли, Оги?!
– Что ты собираешься сделать со мной? – взвизгнул Огюст. – Я могу и дальше быть тебе полезным. Я ведь был полезным?!
– Ты можешь стать хорошим слугой, но я не могу доверять твоей человеческой природе. И поэтому… – Ингвар вынул из сапога рондель. – Направь мою руку! Только осторожно! Когда ещё представиться такой шанс?!
Руку некроманта, держащую оружие, обвила тень в форме сороконожки. Ловким движением он вскрыл грудную клетку Огюста. Тот не успел даже вскрикнуть. Коротышка замер на месте и даже ни разу не шелохнулся. Тьма наполнила его рану, вырвала его бьющееся сердце. Ингвар аккуратно взял его в свободную руку. Оно продолжало содрогаться в его ладони. Фиолетовая дымка охватила орган, и тот исчез без следа. Рана на груди Огюста затянулась. Он стоял, покачиваясь из стороны в сторону.
– Получилось? – Ингвар оглядел коротышку. – Я не сомневаюсь в тебе. Просто спрашиваю. Я чувствую его тень в себе, но не могу приказывать.
– С кем ты разговариваешь? – Люпин огляделся по сторонам.
– Во мне живёт сороконожка. Он очень болтливый. Он знает твоего Бога. Амок один из тех, кто обидел его. Так что всё это можно считать личным.
– Ты спятил. Безумный психопат не больше. Думаешь, что ты лучше меня? Какое право ты имеешь судить всех нас?! – взревел Люпин.
– А кто если не я? Стража не особо со своей работой справилась. Венценосцам нет никакого дела. И что-то я не вижу тут Богов. Где же наши защитники? Неужели им всем тоже насрать?! Тут только я. И да, я намного лучше тебя. Ты можешь лишь отнимать жизнь, не более. Я же могу создавать нечто удивительное. Нечто за гранью живого и мёртвого, – Ингвар указал на Огюста.