Глазами очень светлы, частью серы.
За редким исключением – люди меры,
И страсти их нутра не
Сотрясти удушьем…
Другое дело мы – южане!
Порыва дети, чувства первенцы.
Как факел наша жизнь, пожалуй,
В труде и страсти – добры молодцы.
Мы не стоим на месте – не умеем.
Всегда спешим, боимся опоздать.
За всех, за всё волнуемся, болеем.
Мы не страшимся брать, желая отдавать…
И в большинстве – поджары и стройны,
И очи наши рыжи, или кари.
То озабочены, а то и веселы,
То рады, словно дети,
А то огорчены…
Мы частью не живём –
Пульсируем и бьёмся,
И делу, страсти отдаёмся целиком.
Невзгоды нам – ничто!
Мы до крови дерёмся, а раны
Лечим нежностью, вдвоём…
Для нас разлука – горькая полынь!
И если ты кому–то стала мила,
Как долго встречи ждать, аминь!
Чтоб нежным быть, как
В северной Пальмире…
Май /11.01.90
Почему?
Посвящается Женщине
О, боже мой, но почему,
Ну почему так получается?!
Когда не нужен ты одной,
Другая смертью убивается?
Зачем жестокий сей творец
Нас разделил. Да и не поровну?
Когда одна идёт в венец,
Другой там отсекают голову…
Ну почему так жить нельзя –
Ласкать, любить, кого нам хочется,
Ну почему «люблю»! – в глаза,
А «нет, прости…» – письмом приходится…
За что страданья нам даны?
За грех какой судьба – колдобины…
Ну почему в любви все мы –
Красивы. В горе же – уродины?
Как зимний вечер стыл и гулок,
Как горе студит кровь и мозг,
За что и кто же нас рассудит…
Ужель любовь была как воск?
Что может он – привязан, связан…
У ней же больше – кандалы…
Зачем же к жизни был помазан?
Его любви ему малы…
Искал он долго, безуспешно,
Такой, чтоб враз,
Такой, чтоб вновь…
Стать вмиг успешным,
Такой, как было в первый раз!
Скорбя, как с лика чудотворца
С надеждою гладит на мир.
И не его вина – потворство,
Что этот свет стал бед, и сир…
***
А ей ни разу не писали не то
Стихов, а даже писем…
Пред ней ни разу не плясали,
Не пели старых, тихих песен…
И нежных разностей громады
Никто ей в ушки не шептал,
И страсти бешеной армады,
Цветов букеты не кидал.
Лишь он сумел. Она – на грани.
От счастья светиться внутри.
Его любовь – сплошные раны,
Её – лишь только позови…
Куда, к чему идти, вести?
Тупик. Обвал. И пустота…
Пусти же, смерть, меня пусти…
А жизнь не сказка – маята…
Бикфордов шнур так быстро тлеет.
Ещё немножечко, чуть–чуть…
Любовь как всполохом согреет,
Надёжно осветит весь путь…
Прозрев за миг до воскрешения,