Больше не в силах смотреть на это, отхожу от окна, сев на кровать. Не могу сказать, что Шрам не заслужил этого, но я просто не могу наблюдать за тем, как бьют человека.
Не проходит и пяти минут, как дверь в мою комнату снова открывается, и в нее снова входит Маркус, держа что-то в руках. Когда он подходит ко мне, замечаю, как ставит на кровать рядом со мной аптечку.
Растерянно смотрю, как мужчина достает из коробки ватный диск и промачивает его в спиртовой жидкости. Подносит к моему лицу и заглядывает в глаза.
– Сейчас будет больно. Нужно немного потерпеть, – произносит с непривычной теплотой в голосе, и я молча киваю.
– Ох… – выдыхаю, зажмурив глаза от резкой боли в опухшей губе.
Маркус несколько раз прижимает ватный диск и каждый раз я сжимаюсь, превозмогая боль.
– Зашивать не нужно. Это уже хорошо, – заключает, отнимая диск от моей губы.
Достает из аптечки какой-то тюбик и выдавливает себе на пальцы немного крема. Поднимает мою руку и начинает бережно мазать покрасневшие запястья. Тоже самое делает с другой рукой. Просто молча наблюдаю, не в силах произнести что-либо. Только сейчас замечаю, какие у него аккуратные и длинные пальцы с ухоженной ногтевой пластиной.
– Ч-что вы сделали со Шрамом? Вы убили его?
– Тебе не все ли равно после того, что он с тобой сделал?
– Он живой человек.
– Нет, Диана. Я не убил его. Однажды он спас мне жизнь, и я обязан ему. Но к тебе он больше не приблизится.
– С-спасибо.
– За что ты благодаришь меня?
– Он никогда мне не нравился, как надзиратель.
Вижу, как Маркус смеется себе под нос, посмотрев на меня каким-то необычным взглядом.
– Тебе не следовало этого делать. Ты подвергла себя опасности. Мои люди вообще могли убить тебя, – его тон быстро меняется, становясь серьезным.
– Я должна была попытаться.
– Твое бунтарство когда-нибудь сыграет с тобой злую шутку, Диана.
– Значит, так суждено, – пожимаю плечами.
– Не нужно играть с судьбой, она этого не любит, – произносит, и я поднимаю взгляд на него.
– Предлагаете смириться, как это сделали вы? – горько ухмыляюсь и замечаю, как его лицо меняется.
Повисает молчаливая пауза, в которой мы смотрим друг на друга, не отводя глаз. Я вижу в его взгляде что-то, отчего сердце замирает в груди.
– Тебе лучше снять это, – прерывает паузу, указывая на мой джемпер и, опустив взгляд, вижу, что он весь испачкан каплями крови, которая сочилась из моей губы. – И хорошенько отдохнуть. Я оставлю тебе ранозаживляющую мазь для губы и этот крем от ушибов и синяков, – достает из аптечки еще один тюбик, положив на кровать. – Спокойной ночи, Диана, – разворачивается и выходит из комнаты.