По чину во главу застолья
Садится чопорно Андрей.
Внешне благой, но исподлобья
Косится на младых князей.
По две руки Орды посланцы,
В закатном зареве багрянца
Чванливо пьют, хамят, бузят,
Глодая кости жеребят.
Поодаль чуть, по двум сторонкам,
Данилычи расселись в ряд.
Степенный разговор негромкий,
Достойно, медленно едят.
Без бро́ней – так велят устои,
Но и без них видать, что вои>18
Сейчас за пиршества столом,
Едины думой вчетвером>19.
Не объедаясь, не пьянея,
В седатой мудрости любим,
Как раз насупротив Андрея,
Воссел митрополит Максим.
По шуйце>20, рядом со владыкой,
Удельный князь Твери Великой –
Михайло Ярослава сын
Съезд взглядом обводил незлым.
Пришел момент знакомства ради
Михайлов образ воссоздать,
Чтоб на Тверского князя глядя,
Руси ожившей вспомнить знать.
Он Александру>21 был племянник,
Андрею стрыйчич>22. Многогранник
Родства его надёжно вёл
В наследники на велий>23 стол.
Михайло княжествовал ладно,
Окрепла, процветала Тверь.
И пусть на воле ига пятна,
Но люди верили – потерь
Побольше было б от Сарая,
Коль правил князь не уступая.
Любим Михайло, но к беде
Тверской опаздывал везде.
Взять хоть Дюде́невы нападки>24.
Пока свирепствовал монгол,
Михайло размышлял с оглядкой –
Дюдень пожёг Русь и ушел.
Пошёл великий князь на шведов,
Михайло в помощь, сна не ведав,
Ландскро́ну-крепость воевать,
Но без него свершилась рать>25.
Он словно припозднился в главном –
Родился в беспокойный век.
В установленье стародавнем
Судьбину видел, но разбег
Те побужденья набирали,
Чтоб Русь крепить по вертикали,
Иначе может князя власть
С подгнившей лествицы>26 упасть.
Теперь, собравшись в Переславле,
Руси встревоженная знать
Ждёт как сейчас вопрос поставлен,
И прошлым сборищам под стать>27
Не обратится ль толчеёю
И потасовкою большою.
Под недоверие окрест
Переяславский начат съезд.
И в этот раз ненужной сечи,
Смогли счастливо избежать,
Спасая жизни человечьи,
Воды рудой>28 не тронуть гладь.
Андрей не стребовал размены,
На все Даниловы уделы,
Хоть отступать и не привык,
Привез для Юрия ярлык>29.
Никто не знал, что только год
Всех отделяет от невзгод.
Вызов
День шел за днём. Часы покоя
Сменялись временем труда.
Данилычи притихли строя,
Да пировали иногда.
Но вот в Москву молва примчалась,
Угас Андрей>30, не видя старость,
На стол владимирский решил
Воссесть сородич – Михаил.
В уделах тихо возроптали.
Покуда тризна в Городце,