Зенни игриво смеется.
– Как я говорила, у меня неординарная наставница, а моя настоятельница, скажем так, очень современная. Она говорит, что предпочла бы, чтобы ее сестры выбирали этот путь, имея опыт, нежели давали свои обеты в невежестве.
Должен признать, что это довольно мудрый взгляд на религиозную жизнь, если там хоть что-то можно назвать мудрым, а не, знаете, порочным или бессмысленным.
– Ясно, значит, ты полагаешь, что, ну, не знаю, недостаточно тщательно обдумала свой выбор или что-то типа того, потому что у тебя не возникало сомнений и твои наставницы поощряют тебя трахнуться с кем-нибудь, чтобы заставить эти сомнения проявиться.
– Ну, – говорит Зенни, складывая руки на коленях и глядя вниз, – скорее, они полагают, что моя уверенность настолько тверда лишь потому, что на самом деле я не разобралась с тем, что оставляю позади. И это не только секс. Это также деньги, близкие отношения, свобода и другие легкомысленные вещи. Шон, я не просто хочу заняться сексом, – объясняет она, снова встречаясь со мной глазами. – Я хочу, чтобы кто-нибудь показал мне все, чего мне будет не хватать. Хочу, чтобы кто-нибудь бросил мне вызов и испытал меня. И если я испробую все, что мир может мне предложить, и мое желание посвятить свою жизнь Христу не изменится, тогда я точно буду знать, что именно этот путь мне предначертан судьбой. Это будет зрелый выбор, а не выбор, сделанный по наивности.