Значит, незнакомец спрятался за кроватью или за ширмой. Иных мест не оставалось.
Девушка набралась смелости и медленно выпростала руку из-под одеяла. Она потянулась к лампе на прикроватном столике и дёрнула за цепочку выключателя.
Механизм звякнул.
Электрическая лампочка зажглась мягким медовым огоньком. Её свет как по волшебству изгнал сумрак и полностью стёр ощущение постороннего присутствия в спальне.
Бельская с облегчением вздохнула, садясь в кровати.
Здесь действительно никого не было, кроме неё. Ни за ажурной ширмой, ни где бы то ни было ещё. Она была одна. Ей почудилось. Вероятно, из страха за собственную жизнь.
И всё же девушка не сомневалась: всё не могло оказаться простой игрой воображения. Её взгляд заскользил с предмета на предмет в поисках изменений, но не пришлось даже всматриваться в детали и вспоминать, в каком положении она оставила стул или разложила книги на столе.
Дверь в её комнату оказалась приоткрытой. Щель выглядела достаточной, чтобы неизвестный ночной гость ловко выскользнул в коридор незамеченным. Вероятно, его уход и разбудил Лизу.
Девушка сунула ноги в мягкие ночные туфли и, как была в одной ночной сорочке, бросилась к двери, дабы резко распахнуть её и выглянуть наружу.
Но, разумеется, коридор оказался пуст, тих и сумрачен. Лампа в её комнатке служила единственным источником света. Ни души в сей поздний час. И ни звука. Будто в могиле.
Лиза неуютно поёжилась.
Ей почудился холодный сквозняк, пробежавший по коридору. Волглый ветерок прикоснулся к голым ногам. С Невы потянуло сыростью. Совсем как осенью, а вовсе не в начале июня.
Стоило не испытывать судьбу и возвратиться в спальню. Закрыть дверь плотнее и подпереть изнутри стулом, сожалея о том, что девушкам не разрешается запирать спальни на ключ. А после перепроверить вещи, дабы убедиться, что новых обысков у неё никто не устраивал. И затем лечь спать в надежде, что ей не привидится очередной кошмар. В ожидании рассвета, когда холодное солнце снова расплескает свой свет на златые маковки петербургских соборов. Подобное решение казалось логичным. Подходящим для кроткой и благовоспитанной девицы, уповающей на Божью милость и людские законы.
Внезапный порыв заставил Елизавету Бельскую осознать, что она вовсе не такова. На чью-либо милость она не рассчитывала, да и кротости ей явно недоставало. Просто потому, что она не желала завершить свои однообразные дни так же, как Оленька и Танюша.