Только мне уже не пятнадцать. И я не та маленькая девочка, что готова на всё ради маминого одобрения.
– Один…
– Что? – голос родительницы был похож на змеиное шипение.
Даже удивительно, как её пациенты пишут отзывы из разряда: «Прекрасный специалист! Мягко и доходчиво объясняет, ответила даже на самые глупые вопросы».
– Что? – я вернула ей её же вопрос, не отводя взгляда.
Матушка закатила глаза и раздражённо выдохнула, понимая, что большего она от меня не добьётся.
Сколько раз моя семья проклинала психотерапевта, с которым я работала, не счесть, ведь после сеансов с ним я начала замечать, что отношения в нашей семье далеки от нормальных и ещё дальше от идеальных. С тех пор на меня практически невозможно было надавить или как-то повлиять, я отражала все их манипуляции, вызывая ещё больше агрессии в свой адрес. Конечно, я плакала в подушку по ночам, но это уже лирика.
– Ты вообще понимаешь, что ты только что сделала?! – маму трясло, как йорка на морозе.
Это было бы забавно, если бы я не знала, что за этим может последовать.
– Отшила очередного недотёпу, которого ты всё пыталась мне сосватать? – чуть приподняла бровь, натурально издеваясь.
– Это сын самого Дагиева! – рявкнула матушка.
– Ой! – я прикрыла рот ладонью. – Неужели того самого?
– Да!
– Жаль, что я понятия не имею, о ком ты, – припечатала я, ехидно ухмыльнувшись.
А то, что произошло дальше, впору включать в какой-нибудь сценарий драматического театра. Мария Владимировна взорвалась, будто до этого сидела на пропановой бочке, и принялась сыпать такими витиеватыми оскорблениями, что я с трудом подавила в себе желание достать телефон и начать записывать все афоризмы в заметки.
А ещё дочь профессора! Кошмар!
– Ты, – не унималась маменька, – просто наказание! Да я тебя…
Её гневную тираду прервал звук поворачивающегося ключа во входной двери. Пожаловала вторая часть Марлезонского балета – отец. Голос, послышавшийся из прихожей, известил всех присутствующих о том, что домой вернулась самая замечательная в мире доченька, мамино счастье да папина гордость. Моя младшая сестра.
Дальше всё происходило по давно отработанной схеме: мамá подключала свои актёрские данные и, пустив слезу, хваталась за сердце. Под её причитания в гостиную ворвались и остальные действующие лица.
– О! – я вскочила с дивана, всплеснув руками. – А вот и вся семья в сборе!